Иван Поддубный (Отрывки из книги "Битва титанов")

 ВИКТОР  ПОДРЕЗОВ                                                                                                 из книги «Сила титанов»
 Король борцов

«Я ахнул от восторга, увидев атлетические грандиозные пропорции его тела. Все в нем было соразмерно, все исполнено повелительной мощи и грозной мужественной красоты, и все говорило о силе необыкновенной …». 
Эти слова принадлежат Петру Тарахно, но также были восхищены и все цирковые артисты, когда впервые предстал перед ними Иван Поддубный, поступивший в цирк Труцци в борцовскую труппу. Случилось это 1 января 1897 года в Севастопольском цирке. Так Феодосия лишилась своего самого сильного грузчика, прозванного в порту «Иваном Великим», за то, что по сходням носил тяжести за трех человек.
Что же привело его в цирк? Прошедшей весной в Феодосии гастролировал цирк Бескоровайного, где сначала шли состязания силачей, а затем русско-швейцарская борьба на поясах. Поддубный присматривался с галерки на их приемы, вспоминал как в юности азартно боролись на кушаках в родной Красеновке. А однажды не вытерпел и вышел на арену, когда вызывали желающих побороться из публики. Неуклюжим мужланом в простецкой одежде показался он зрителям в сравнении со стройными гладиаторами в борцовском трико.
… Но как только противник надавил на него всем телом, он не стал упираться. Наоборот, резко дернул его на себя, так что у того отлетели ноги от пола и мелькнули в воздухе, в падении назад развернулся вместе с ним и подмял под себя. При всеобщем молчании окружающих, никак не ожидавших такого, молниеносного исхода поединка, Иван встал и заявил судье: «Давай следующего!». И жгучего брюнета – итальянца ждала та же участь. С весны до осени – целый сезон боролся Иван на поясах, с цирковыми силачами и побеждал всех гастролеров. Был им брошен на лопатки и чемпион мира, мировой рекордсмен Георг Лурих. «Туше через 2 минуты!»- провозгласил изумленный арбитр. Только великан Урзус-Янковский, внушительно и гордо демонстрировавший публике свою богатырскую стать (192 см., 146 кг.) оказал сопротивление и свел схватку вничью. «Папаша» Янковский был действительно очень силен – сидя выжимал на ладони трехпудовую гирю. 
Весь сезон – весну и лето Иван побеждал на арене. Так познал он вкус борьбы и побед, овации публики и сладкий наркотик славы. Всем своим существом почувствовал – вот его истинное призвание, здесь на цирковой арене, а не при конторе фирмы Ливас, где его назначили старшим рабочим. Так он провел осень и половину зимы в раздумьях и сомненьях. Но, когда узнал, что в Севастополь приехал на гастроли цирковой чемпионат, то махнул на все рукой, взял расчет и снялся с места. Для начала, по замыслу организаторов чемпионата, поработал с месяц в Севастопольском порту. Привычным делом для него была переноска грузов, тюков и ящиков. А уж когдапрославился своей силой, о которой сочинялись все новые легенды, то принял в цирке вызов борцов-профессионалов. Словом, повторил свой прошлогодний дебют в Феодосии. Севастопольцы толпами повалили на борьбу, смотреть, как их грузчик расправляется с профессионалами. Это была обычная цирковая уловка – ставка на местный патриотизм, обычно приносящая хороший доход чемпионату.
Но в Одесский цирк прибыл уже без всяких уловок, в качестве борца-профессионала. Именно здесь вспыхнула с новой силой его слава, и стал знаменит «прославленный борец на поясах казак Иван Поддубный». 
В Киеве, по мнению некоторых биографов, в атлетическом клубе Гарнич-Гарницкого произошло его первое знакомство с французской борьбой. Удивительно легко и быстро осваивал приемы. И уже через месяц заложил он прочный фундамент своего борцовского образования. На своих учителей из киевского атлетического клуба он произвел большое впечатление. Новичок удивил их следующим: «Кроме колоссальной силы, большого роста и веса, Поддубный обладал и другими необходимыми для борца качествами. Он отличался быстротой ориентировки, хорошо координировал свои движения, ему легко давались сложные комбинации приемов, с помощью которых опытный борец, подобно шахматному игроку, заранее замышляющему свои ходы и заманивающему противника нарочно допускаемыми ошибками, учитывает«мат» на такой-то минуте. Ко всему этому у Поддубного было еще одно неоценимое для каждого спортсмена качество, которое знатоки спорта метко называют «спортивным сердцем», вкладывая в этот термин не физиологическое значение, ибо сердце должно быть физически здоровым у каждого спортсмена, а психологическое. Поддубный способен был развивать в нужные минуты энергию, подобную взрыву и не терять «куража» в самые тяжелые и опасные минуты борьбы».
Чуть позже пригодится ему эта наука, а пока соревнования в поясной борьбе пользовались популярностью, и Поддубного вполне устраивала роль ее лидера.Он успешно выступал в «Русском цирке братьев Никитиных». Промелькнули Киев, Тифлис, Баку. Затем победное турне по всей Волге – от Астрахани до Нижнего Новгорода. Никто не мог устоять против него в поясной борьбе больше 7 минут.
Хотелось бы продолжить высказывание Гарнич-Гарницкого, приведенное выше. Родился Иван Максимович Поддубный 26 сентября 1871 года в семье богатырей-землепашцев. Его дед по материнской линии прожил 125 лет. Кого-то, возможно, удивит тот факт, что в этой семье он не был ни самым крупным, ни самым сильным. «Мой батько, Максим Иванович, был сильнее меня» - говорил сам король борцов. Родственники вспоминали, как рослый и жилистый Максим Иванович, легко носил по два пятипудовых мешка пшеницы. На праздниках в борьбе на поясах побеждал всех желающих помериться силами. Для развлечения тормозил телегу, схватив за колесо. За рога легко опрокидывал быков. Более щедро одарила природа и младшего брата Ивана Поддубного – Митрофана, выросшего настоящим гигантом, самым большим из четырех братьев – два метра ростом, косая сажень в плечах. Служить его забрали в Санкт-Петербург, в гренадерский лейб-гвардии полк. Отслужив, он вернулся на Полтавщину, в родную Красеновку, где пел в церковном хоре устрашающе могучим басом. А вот борца из него не получилось, невзирая на все попытки Ивана увлечь его на борцовскую стезю. 
Рассказывали, как в родной Красеновке, братья-силачи как-то затеяли шуточное соревнование – кто поднимет большую связку гирь. Победил Митрофан, подняв 16 пудов. Однажды он проявил свою силу в быту, вытащив из ямы вола в 18 пудов. Писали также, что на гастролях Поддубного в тульском цирке, выступил как-то его младший брат. Он удерживал на плечах помост с со всем оркестром, пока тот не доиграл «Многая лета».
Секрет успеха Поддубного был не в превосходстве дикой физической силы, уж никак не слабее его были его же ученики: «Король железа» Иван Заикин и волжский богатырь Вахтуров или его соперники – великан Кащеев и колосс Шемякин. А из всех иностранных борцов одному Станиславу Збышко удалось спасти свои лопатки от неминуемого поражения. Остается только признать, что Иван Поддубный родился гением борьбы. Он мог бы достичь еще более высоких вершин, если бы занялся борьбой не в 27 лет, а на десяток лет раньше.
Путь к мировой славе начался для него тогда, когда он получил вызов в Санкт-Петербургское атлетическое общество. Там его ожидал президент общества, знаменитый меценат, «кормилец русской атлетики» Георгий Иванович Рибопьер. Поддубному доверили представлять Россию на чемпионате мира1903 г. в Париже. Это было не коммерческое шоу, а истинно спортивноесоревнование, организованное Парижским спортивным обществом совместно с французским «Спортивным журналом». «Русский лев» Георг Гаккеншмидт был победителем этих состязаний в 1901 году. Но сейчас он отказался принять в них участие, сославшись на болезнь. Истинная же причина была в другом, Гаккеншмидт собрался поменять российское гражданство на британское.
Рибопьер после смерти доктора Краевского стал его преемником. Не зря ему было присвоено неофициальное звание «Арбитр-элеганциарум» - он действительно был великим знатоком спорта. Самая шумная известность была у Луриха и Пытлясинского, а Рибопьердоверяет защищать спортивную честь России Поддубному, и вторым номером – чемпиону Эстляндии Алексу Абергу. Время показало, насколько мудрым был его выбор.
А для начала Поддубного подвергнут самому тщательному осмотру и антропометрии, которой тогда придавали большое значение. Рибопьер и его тренеры, останутся весьма довольны несокрушимым массивом его мышц. При росте 185 см. и весе 115 кг имел невероятный объем груди – 134 см. на выдохе! Шея – 50, бицепс – 45, бедро – 70, икра – 47 см.
Последующие три месяца Поддубный изучает французскую борьбу под руководством тренера атлетического общества Эжена де Пари, в прошлом тренера двукратного чемпиона мира (1898, 1902 г.г.) Поля Понса. А за два месяца до начала чемпионата они приезжают в Париж. И здесь Эжен де Пари, непонятно из каких соображений, лучших или худших, но ввергает Поддубного и Аберга в самую жестокую перетренировку. Ежедневно Поддубный боролся с тремя борцами подряд, с каждым от 20 минут до часа, доводя их до полного изнурения. После этого 15 минут бегал с 5 – фунтовыми гантелями. Затем паровая ванна с температурой 50 градусов, после ванны продолжал потеть в простыне и теплом халате. Ну, теперь можно бы отдохнуть и расслабиться -подумает каждый, но нет, на десерт следовала десятикилометровая прогулка самым быстрым гимнастическим шагом.«После этого моциона я возвращался в гостиную настолько изнуренным, что с трудом мог подняться на четвертый этаж» - вспоминал Поддубный. Полтора месяца такого ежедневного кошмара совершенно вымотали нервную систему атлетов, началась бессонница, вздрагивали при каждом звуке. Только когда последовал срыв со стороны Поддубного, едва не избившего тренера и переводчика, Эжен де Пари дал им двухнедельный отдых. Из одной крайности в другую … (Отметим, что благодаря представительству Эжена де Пари фактически провалилось выступление борцов-любителей России на Олимпиаде 1908 года, в Лондоне).
На чемпионат мира 1903 года, проводимый Парижским спортивным обществом записалось 130 борцов – элита мировой классической борьбы, именовавшейся тогда французской. Полсотни тяжеловесов схватятся за титул чемпиона мира, а те, кто имел вес меньше 87 кг – за звание чемпиона Парижа. В то время награждались четыре призовых места, а не три как сейчас. Вручались большая и малая золотые медали, и большая и малые серебряные. Правила на этом чемпионате были гораздо более жесткими, чем в обычных профессиональных чемпионатах. Даже мгновенное туше без фиксации считалось поражением. Большой ажиотаж был поднят прессой вокруг тяжеловесов – претендентов на мировую корону. Во всех газетах и журналах – их фотографии, биографии, антропометрия.
И вот торжественное открытие состязаний при огромном стечении публики. Собрались не только борцы и болельщики, но и весь спортивный и около спортивный мир.В полном составе журналисты и репортеры всех массовых изданий. Прибыли за вдохновением и в поисках натурщиков художники и скульпторы.
Наконец объявляют первую пару. Все внимание публики теперь приковано к борцовскому ковру, установленному на сцене «Казино де Пари». В первой же схватке Поддубному достался именитый соперник – чемпион Германии Эрнст Зигфрид, метивший в чемпионы мира. Нелегко далась победа над ним. Прошел целый час, когда Поддубный бросил Зигфрида на лопатки.
Алекс Аберг моментально поймал француза Де-Вриендта на задний пояс. Де-Вриендт попытался уйти на мост, но Аберг сломал его мост боковым поясом. Судьи даже не успели взять время схватки. А на вторую схватку перед Абергом предстал «Мясник» Рауль Буше, призер предыдущего чемпионата мира. Иван Шемякин так отзывался о нем: «Рауль был чем-то феноменальным по силе. Это уже был не человек, а стихия». И весил он 120 кг против 90 кг Аберга. Аберг в этот момент страдал фурункулезом, от железных захватов Рауля на его теле остались багровые синяки и раздавленные фурункулы. Он продержался первую схватку, но ничью не объявили, а решили продолжить на следующий день. Сразу же после борьбы Абергу, из-за раздавленных нарывов, стало плохо. Фурункулез перешел в септическое заражение крови, и он на полмесяца загремел в больницу.
Аберг выбыл из соревнований и Иван Максимович остался один. Тем не менее, он разложил «страшного кучера» Фавуэ (Франция), преодолев тягостное уныние, охватившее его после неудачи Аберга. В общей сложности Поддубный одержал над элитными чемпионами одиннадцать побед подряд. И вот схватка: Поддубный – Буше. Теперь ему противостоит любимец Парижа, мясник Рауль Буше, «Тигр Франции».
Человек-стихия набросился на Поддубного, осыпая его «макаронами», но его агрессия разбивается как о скалу. Схватка идет в бурном темпе, и вдруг Поддубный почувствовал, что стало невозможно захватить Рауля – руки соскальзывают. Он остановил схватку и обратился к судьям, которым пришлось подтвердить, что Буше, действительно, весь «масляный».
Позже Поддубный вспоминал: «Оказалось, что до начала состязаний Рауль в продолжении трех месяцев тренировался с Антоничем, который всякий раз натирал его по турецкому способу оливковым маслом. Что и дало свой результат при борьбе Рауля со мной. Впитанное организмом масло начало выступать наружу вместе с потом и не дало возможности ничего сделать с Раулем».
Судьи-парижане, симпатизируют Буше, вся публика тоже на его стороне. Поэтому схватку не остановили, а решили периодически вытирать Рауля полотенцем. Затем, после перерыва назначили новую получасовую схватку, чтобы выявить победителя по очкам. И хотя Поддубный проявил больше инициативы, он не мог выполнить плотный захват и удержать Рауля. Поставленный в неравные условия, он проиграл всего один балл и выбыл из дальнейших состязаний. Что касается Рауля, хотя он и был действительно феноменально силен, но морально оказался человеком гниловатым, с червоточинкой. Судьба еще оглянется на Рауля за его подлые интриги – жить ему оставалось не более двух лет.
Комментарии российского журнала «Спорт»: «Поддубный неожиданно был побит при помощи счета очков. Счет очков производится крайне произвольно, с расчетом, чтобы победил тот борец, который особенно нравится устроителям».
Санкт-Петербургское атлетическое общество обратилось к Раулю Буше с предложением провести схватку с Поддубным вне чемпионата. «Тигр Франции» отказывается, невзирая на гарантированные 10 тысяч франков в случае его победы на Поддубным.
Сильно переживал Иван Максимович – три дня не выходил из номера, ничего не ел. Горькие чувства обиды и оскорбленной гордости жгли его сердце. Но он напомнил себе старую казачью пословицу: «Раньше смерти помирать нельзя!».Себя преодолев, Иван Максимович вернулся в «Казино де Пари» уже в качестве зрителя. Теперь он не пропустит ни одной схватки. Зорким глазом будет ловить все тонкости поединка, оценивать эффективность приемов. Подвергая все беспощадному анализу исследователя,здесь он повысит свое борцовское образование, достигнув глубины академической. 
Вернувшись домой, продолжил свои изыскания, собирая повсюду приемы из всех разновидностей борьбы. Кое-какие броски позаимствовал из татарской борьбы куряш. Изобрел сам много швунгов, толчков, подрывов. Фактически он создаст свою систему, что даст ему полное право сказать: «Французскую борьбу в России принес Пытлясинский, развил и улучшил Лурих и окончательно усовершенствовал я». Поэтому победителя парижского чемпионата Педерсена и призеров Буше и Збышко при встрече лицом к лицу с Поддубным будет ожидать суровое испытание. Посмотрим, как они его выдержат.
Перемена в борцовской технике Поддубного и его жгучее желание дать реванш чемпионам мира не ускользнуло от внимания прессы. В этот период жизни он попал в поле зрения журнала «Циклист» (1903г., №16) по-своему живописующего чемпионат в Москве, закончившейся 31 июля основательной трепкой, выпавшей на долю Николы Петрова. «Казак, успевший недурно потренироваться с предшествующими соперниками, на этот раз не ограничился одной грубой силой, но дал несколько эффектных эволлюций – доказательство того, что г-н Поддубный напрасно время не терял и почерпнул элементарные приемы атаки. А манеры г-на Поддубного – нечто среднее между пресловутой ломкой и стремлением дать под зад своему сопернику, да так, чтобы он «помнил наших».
Явно доминируя в первом своем матче с Петровым, Поддубный не мог отказать себе в удовольствии помять болгарина, буквально изнемогавшего под бременем грозного партнера, всем корпусом налегшего на противника. Гигант-казак на этот раз, видимо, был в довольно боевом настроении и горячо нападал. Петров лишь защищался…. Целый час Поддубный опрокидывал болгарина, но окончательно смять его не смог – и матч был признан завершенным вничью. Финальная борьба -соревнование за первый приз между претендентами,вышла очень эффектной. Поддубный сразу повел и надо отдать ему должное, довольно резво - Петрову приходилось выделывать на сцене такие па, которым позавидовала любая балерина…. На двадцатой минуте все было кончено: лопатки Петрова плотно прижались к ковру могучими усилиями Поддубного, зал дрогнул от рукоплесканий в адрес победителя – Поддубного, который галантно, насколько позволялаего фигура, раскланивался с публикой. В тот раз Поддубному достался приз в 600 рублей – Петров получил 400».
Окончательно Поддубный пришел в себя на другом Московском чемпионате. Прошли последствия перетренировки и стресс после неудачи. Играючи расправился с самыми сильными борцами чемпионата и даже с «Папашей» - Янковским. Лурих бросил ему вызов, считая себя самым лучшим борцом России. Звезда атлетики, избалованная славой, Лурих на каждом шагу старался демонстрировать свое пренебрежение к Поддубному. За это он был наказан публично. В схватке Лурих был моментально брошен и мгновенно прижат лопатками. Так Поддубному удалось переломить ход событий в свою пользу.Слава непобедимого борца на поясах его уж не устраивала. Нетерпеливо ждет он своего часа, неустанно отрабатывая технику приемов и изобретая все новые комбинации поединков.
… И, наконец, дождался. Не в заморских краях, а в Санкт-Петербурге, в цирке Чинизелли состоялись международные состязания на звание чемпиона мира. В 1904 году Чипионе Чинизелли не только предоставил свой цирк, но и финансировал проведение этого чемпионата по контракту с его организатором, французским антрепренером Шарлем Дюмоном. На чемпионский титул претендовало 30 участников.Из 23 иностранных борцов, наиболее грозными соперниками были французы: двухметровый гигант, двукратный чемпион мира Поль Понс; славившейся головокружительным темпом борьбы Эмабль де ля Кальметт и старый знакомый Рауль Буше. Из семи русских борцов самым сильным был Иван Шемякин, но он впервые дебютировал на таком крупном чемпионате.
Интересно, как повел себя Иван Максимович в начале этого чемпионата. Нарочито неуклюжи и замедленны все его движения. Он имитирует одышку, порою пыхтит так, что его слышно и в задних рядах. А все моменты схватки находятся под его неусыпным контролем. Вроде бы невзначай пресекаются опасные действия противника. И вот наступает момент, когда он подлавливает противника при попытке провести прием. И как натуральный медведь подминает его под себя. «Туше!» - восклицает арбитр. Так проходит схватка за схваткой – постоянно демонстрирует Поддубный свое незнание приемов борьбы и неумение бороться. Зрители даже смеются – им почему-то невдомек, что схватку за схваткой он постоянно выигрывает. Им уже повержены «Страшный кучер» Фавуэ и чемпион Германии Зигфрид. Более того, он играет с соперниками как кошка с мышкой, не только уступая инициативу, но даже подставляясь для проведения приема. Это действовало неотразимо – противник очертя голову – вот она победа, в кармане! – бросался в атаку и попадался на контрприем. Все это происходило на глазах почтеннейшей публики, но было ей не по глазам. Даже младший брат Митрофан пришел из казармы гвардейцев-гренадеров стыдить Ивана: - «Ты что делаешь? Над тобой уже весь Петербург смеется!».
- «Обожди братишка. Пусть думают, что я разучился бороться. А там поглядим, кто будет смеяться последним!».
Заслуженный славой пользовался болгарский чемпион мира Никола Петров. Это был уже противник посерьезнее. Но Поддубный не считал его основным конкурентом. В схватке с ним не показал ни всей силы, ни всего своего умения. Справился с ним за 40 минут, но все же пришлось продемонстрировать что-то из своего арсенала. Как он сам вспоминал позднее:
- «Здесь я уже показал кое-какие приемы, на которые обратили внимание сидящие борцы, говоря друг другу:
Сперва Поддубный был какой-то чурбан и вот за короткое время он так хорошо изучил французскую борьбу. Смотрите, какой он даровитый! А я, стоя в манеже, на все это улыбался». Кому-то другому было бы не до улыбок. Впереди схватки с самыми лучшими борцами Франции, ее самыми грозными и сильными посланниками. Поддубный тщательно продумал тактику и стратегию предстоящих поединков. Первым предстоит сразиться с Буше, уже знакомым по парижскому дебюту. Пусть первая тридцатиминутная схватка с ним послужит та лишь для окончательного выяснения деталей. Если же начать штурм сразу, то, встретив ожесточенное сопротивление Буше (а он не зря славился своей ловкостью и силой) можно попусту выплеснуть всю энергию. Полчаса пройдут очень быстро.
А на следующий день, к решающей схватке Рауль восстановится лучше – он намного моложе. Так пусть же в первой 30 – минутной схватке атакует Рауль, растрачивая силы. Поддубный ушел в глухую оборону. После первой схватки, Буше остался, уверенн в своем полном превосходстве. Был весел, шутил и даже пел. 
На следующей день в начале второй схватки Рауль сразу кинулся в самую яростную атаку. Его цель – ошеломив соперника, немедленно сломать его и уложить. Но вся его ярость, напор и кураж пропали попусту. Теперь Поддубный и не собирался защищаться. Он сам перехватил инициативу – на Рауля градом обрушиваются прием за приемом. Пятнадцать минут Рауль кое-как продержался на ногах. Затем неумолимо был сбит в партер. Следующие полчаса Поддубный продолжает атаки, пресекая все попытки Рауля выбраться из партера. Ломал,терзал Рауля безжалостно. Говорят, при этом часто напоминал Раулю про оливковое масло. Но при всемазарте, не терял головы (это лишь на первый взгляд нижний в партере полностью беспомощен. Стоит нижнему в партере, улучив момент привстать хотя бы на одно колено и ситуация может перемениться. В арсенале классической борьбы существуют контрприемы против рычагов, ключей и полунельсонов. Нарвешься на такой «контрпарад» и сам окажешься на лопатках). Буше был буквально раздавлен натиском Поддубного потерял волю к сопротивлению. Спустя полчаса, проведенных на животе, Буше взывает к судьям. Собрался сделать им важное заявление. Но Иван Максимович отпустил его только после долгих препирательств с арбитром. – «Он же убежит!» - протестовал Поддубный. У судейского столика Рауль заявил, что борьбу он больше продолжать не может. «Тигр Франции», шатаясь, удалился за кулисы. В кабинете директора «Мясник» Буше, известный своими связями с бандитами (по его заказу бандиты убили сильного негритянского борца, победившего Рауля) белугой ревел навзрыд. Как ни странно, блестящие кавалергарды уговаривали его продолжить схватку. И это русские офицеры? …
А Поддубному пришлось затратить немало красноречия, чтобы убедить судейскую коллегию в своей победе. Буше убежал – значит проиграл. Чтобы утвердить себя, русскому человеку надо было выдержать нелегкую борьбу не только на ковре. Все же пришлось признать Поддубного победителем. Шквал аплодисментов на галерке – простой народ радовался победе русского богатыря Поддубного. И недоуменная растерянность передних рядов партера – свергнут один из идолов низкопоклонства …
А на следующий день – последняя схватка. Сводят борцов для представления зрителям. И хотя позже репортеры назовут Поддубного – «Человек – гора», но рядом с двухметровым гигантом Полем Понсом он выглядит совсем небольшим. Финальный бой по условиям отличается от предыдущих схваток. Сначала пятнадцатиминутная борьба, затем небольшой перерыв и наконец, решающая схватка, уже без перерывов и отдыха. Прекратить ее сможет только полицмейстер. Полицейский час (12 часов ночи) в Петербурге соблюдается строго. В распоряжении борцов будет два часа для решающей схватки. А пока 15 минут на разведку. За это время Поддубный должен изучить противника, все его сильныеи слабые стороны, особенности его характерных реакций, оценить его скорость и силу всех мышц, по отдельности и поставить окончательный диагноз. Сейчас зрители увидят его характерный стиль борьбы, описанный коллегой Поддубного по цирку А. Шираем: 
«Манера его борьбы была точным отражением его характера. Поддубный никогда не шел на противника, а, повернувшись после рукопожатия, принимал свою знаменитую стойку, чуть подняв одну руку выше другой, и ждал. В начале борьбы он всегда выглядел чуть ли не сонным, только из под бровей поблескивали зоркие глаза. Все в нем казалось расслабленным – так оно и было. Поддубный, как никто умел расслабляться, в то же время у него была быстрая, как ни у кого другого реакция. Если манерой двигаться он напоминал медведя, то мгновенной реакцией – тигра». И вот после перерыва – схватка последняя и решающая. Маска сброшена. На глазах изумленных зрителей сонный медведь превратился в разъяренного тигра. А уж совершенно ошеломленному стремительными атаками Полю Понсу казалось, что его терзает целая стая голодных хищников. Он полностью сбит с толку – броски следуют непрерывно в самые разные стороны. Очевидцы вспоминают об непрерывных атаках, выпавших на долю Понса: «Поддубный швырял его по арене, постоянно заставляя, переходить в партер, чего Понс вообще не любил…. К концу борьбы на него было жалко смотреть, его трико стало болтаться на нем, как будто Понс внезапно похудел сантиметров на двадцать в талии, скомкалось и превратилось в тряпку, которую хотелось выжать».
Двукратный чемпион мира славился тем, что был неуязвим в стойке, очень искусно использовал свои длинные руки. А Поддубный очередным переводом в партер сбил его с ног и прижал к ковру. Но уложил не на спину, а на живот. И долго еще пришлось, используя всю свою силу и весь свой опыт, укрощать все попытки великана вырваться в стойку. Пять минут оставалось до конца схватки, когда Понс предпринял отчаянную попытку вырваться – но тут и попался на азбучный прием борьбы в партере. Был перевернут через голову на лопатки иприжат как гранитной глыбой. На свисток арбитра Поддубный не реагировал. Он удерживал Понса на лопатках, пока не стащили за ноги – чтобы не было никаких сомнений, ни у публики, ни у судей. И обрушилась на него непрерывная овация зрительного зала. Шквал аплодисментов, буря восторга – это три тысячи зрителей стоя празднуют победу Поддубного, да так, что летят в воздух головные уборы.
А очередной раунд борьбы, теперь уже закулисной, развернулся вокруг судейского столика. Из песни слова не выкинешь – интриги французов вылились в самый грязный скандал. Придется восстановить весь ход событий. Устраивая чемпионат мира в Петербурге, Дюмон считал, что неплохо погреет себе карман, в котором окажется не только 24 тысячи на организацию, но и весь призовой фонд. Также Понс, Буше и Кальметт надеялись, что все призы достанутся им. Но Поддубный, уже после победы над Николаем Петровым спутал им все карты, выдвинувшись как минимум на 3-еместо. Тогда Дюмон принялся за интриги. По контракту, заключенному им с Чинизелли, чемпиону полагалось 3 тысячи рублей, второму призеру – 1 тысяча рублей, третьему – 400 рублей. Дюмон добился у Чинизелли ликвидации призовых премий за 2-3-4 места, чтобы весь призовой фонд – 5 тысяч рублей достался одному победителю. Весь расчет строился на победе Понса и дальнейшей дележке Понса с Дюмоном. Буше обязан был, если не победить Поддубного, то совершенно измотать его. Чинизелли согласился на предложение Дюмона, поскольку сам заключил пари с графом Рибопьером, что француз победит Поддубного.
Последовал полный провал всех планов Дюмона и французских борцов. Проиграв по всем статьям, они никак не хотели отдавать призовой фонд. Пять тысяч царских рублей были огромной суммой по тем временам. Теперь, потеряв лицо, Дюмон из всех сил пытается доказать судейской коллегии, что Понса разложили за пределами ковра. Но тщетны его усилия. 
На арену врывается Буше, срывая с себя одежду и брызжа слюной, требует чтобы Поддубный боролся с ним сейчас же, поскольку вчера не уложил его на лопатки. Становится посмешищем для зрителей, поскольку вчера все видели, как он сбежал с арены. Свист, обидные выкрики, смех, улюлюканье изгнали его с арены.
Поддубному пришлось сделать заявление:
- Я боролся честно целый месяц и, победив всех, заслужил первый приз. Во всех афишах объявлено, что победителю полагается 5 тысяч рублей. Я требую, чтобы их вручили мне прямо здесь, при публике. За кулисы не пойду, потому что опасаюсь за свою жизнь.
И действительно, победитель французских борцов рисковал своей
жизнью. Французы ревностно удерживали свою монополию во французской борьбе, хотя она и являлась греко-римской. А нравы у французских профи были весьма жестокими. Всегда ходили с револьверами, и пуля в спину за кулисами была довольно обычным делом.
На манеже появляется директор цирка Чипионе Чинизелли. Желая замять скандал, он приглашает Ивана Максимовича в контору, вроде бы для вручения призовой суммы. Поддубный отказывается.
Не на шутку разбушевались все три тысячи зрителей, возмущенные подлостью интриганов. Крики в адрес дирекции, свист, топот ногами. Они хором скандируют «Приз! Приз!». Скандал был прекращен только прибывшим полицмейстером Петербурга. Оценив ситуацию, он оперативно принял решение – приказал арестовать кассу цирка и немедля выдать чемпиону причитающееся ему вознаграждение. Это была окончательно признанная победа Поддубного. Ему приносят одежду и вручают приз. Поддубный надежно защищен толпой поклонников, пока шел к выходу. Граф Рибопьер, «кормилец русской атлетики», радушно распахивает перед ним дверцы своего экипажа, вслед которому снимаются с места несколько пролеток с добровольными телохранителями и все следуют по Литейному проспекту.
Почти два часа ночи, но вдоль проспекта шпалерами стоят петербуржцы. Народ ликует, празднуя триумф русской силы. В сумрак ночи взвился фейерверк коротких мгновений звездного счастья для Ивана Максимовича Поддубного. Именно в эту ночь он стал национальным героем, а если быть точным – народным героем. Аристократия, знать, золотая молодежь продолжали низко поклонствовать перед Западом, а у русского народа пробуждалось национальное самосознание и национальное достоинство. Возрождался русский дух – а это дорогого стоит….
Да, чуть не забыл – Чипионе пришлось выплатить крупный куш графу Рибопьеру за проигранное пари. Чинизелли ставил на победу французского борца против Поддубного пять к одному.
Победа не вскружила голову Ивану Максимовичу, став профессионалом, он всегда соблюдал спортивный режим – не пил, не курил, регулярно тренировался и соблюдал определенную диету. Отношение к тренировкам у него было самое серьезное – он всегда отличался природным трудолюбием, а сейчас, еще упорнее, с истинным фанатизмом он готовится взять реванш в Париже. Он даже поставил мировой рекорд в поднятии тяжестей. Заглянем в справочник «Тяжелая атлетика»: «Взятие на грудь в один темп двумя руками нижним захватом с колен 122,8 кг (штанга) – Иван Поддубный. Россия. 1904г.». Имеется в виду подъем на бицепсы в чистом силовом стиле, без всяких швунгов и читтингов, исключительно силой рук. Позднее он увеличит взятый рекордный вес еще до 130 кг. Отметим, что этот рекорд был поставлен мимоходом, в процессе подготовки к сражениям на ковре. Поддубный поддерживал свою силу упражнениями с тяжестями, но никогда не гнался за рекордами. Берег тончайшее, ему присущее,мышечное чувство. Также, он никогда не гнул рельсы и не боролся с быками, предпочитая укладывать на лопатки тех, кто этим занимался.
И вновь Париж! Чемпионат мира 1905 года. Как всегда гудела экзальтированная столица Франции, а вокруг чемпионата кипели страсти. Элита мировой атлетики – 140 самых знаменитых борцов сразятся за титул чемпиона мира в зале «Фоли Бержер». Кроме старых знакомых, ранее побежденных Поддубным, прибыли сильные борцы, с которыми ему еще не приходилось меряться силами – это победитель парижского чемпионата мира 1900 года Лоран Бокеруа и чемпион Бельгии Омер де Бульон.
Главным претендент на чемпионскую корону - датский чемпион «железный» Иесс Педерсон. Блондин с белоснежной кожей, высок и строен, атлетическая стать и рельефные бицепсы. Кроме благородной внешности, обладал невероятной силой и выносливостью, благодаря которым побеждал даже великана Поля Понса. Публика в восторге отнегосамого и от его побед.Победным маршем, под гром аплодисментов, идет он к чемпионскому титулу.
Поддубный, хотя и не пользовался такой популярностью, но расправлялся с соперниками очень быстро, демонстрируя великолепную борцовскую технику. Делает ставку на скорость и ловкость - чем скорее укладываешь на ковер соперников, тем более свежим придешь к финалу.
И вот финальная схватка. Педерсен против Поддубного. Кто кого? Сразу же после свистка арбитра в напряженной тишине раздался, выкрик какого-то остряка: «Иесс, хватай скорее этот мешок картошки и бросай его на лопатки!». Так парижане демонстрировали свое предпочтение Педерсену. Говорят, что Поддубный очень рассердился на насмешки зрителей в свой адрес и сразу же пошел в атаку. «Макароны», швунги и рывки посыпались на Педерсена, но попытка ошеломить противника, не увенчалась успехом – у него было достаточно силы, чтобы выдержать весь этот напор. Сломать Педерсена «передним поясом» тоже не удалось. Датчанин умело сорвал этот захват, как и все последующие. А потом была вязкая, тягучая силовая борьба - сила против силы. Четверть тонны живого веса в обоих борцах. Черные браслеты синяков останутся на их запястьях еще долго после схватки. Так прошел целый час и еще 20 минут, борцы очень устали. Особенно это было заметно на Поддубном – он «поплыл», замедлилась скорость, запыхтел как паровоз. Оживший Педерсен пошел в атаку. Дважды Поддубный срывает его захваты, а на третий, зажав руки противника, он кинулся назад на суплес, как бы падая на мост, увлекая его за собой. Так сильно бросил, что сам через него перелетел, но из рук Педерсена так и не выпустил, надежно придавив его лопатками к ковру. Это была очередная хитрость Ивана Максимовича, он притворился измотанным до предела, собирая силы для решающего броска. Знатоков борьбы он ошеломил этим броском. «Изумительный по красоте и стремительности прием», как его оценили очевидцы, все же не был суплесом, он был оригинальным изобретением Поддубного. Как говорил сам Поддубный: «Я применил собственный комбинированный прием из татарской борьбы».
Своей красивой победой он покорил Париж, став его новым кумиром. Вспомним пышную фразу «Париж у ваших ног». Борьба тогда была модным зрелищем, которым увлекались все слои общества. Теперь Поддубный в осаде – все французы считают за честь иметь с ним знакомство. Титулованная знать завалила его своими визитными карточками. Любой дипломат мог только мечтать о подобной популярности и таких знакомствах и связях.

Бой с профессором джиу-джитсу
Сейчас очень популярны "Бои без правил", как в "восьмиугольнике", так и в других вариантах, где представители различных видов единоборств доказывают друг другу на практике эффективность своих стилей.
А знаете ли вы, что самый первый такой матч состоялся еще в начале XX века?
Тогда только что закончился традиционный Всемирный Парижский чемпионат 1905 года по французской борьбе, единственный в отличие от коммерческих чемпи­онатов, носивший спортивный характер. Это был тяжелейший турнир, в котором участвовало полторы сотни борцов из разных стран, практически в одной весовой категории. Одолев в финале считавшегося пятикратным чемпионом мира, датчанина Иеса Педерсена, впервые обладателем ленты чемпиона мира и приза в 10 тысяч франков становится Иван Поддубный. Казалось, можно было облегченно вздохнуть и почивать на лаврах. Но не тут-то было. В Париже содержал школу джиу-джитсу японский атлет, именовавший себя профессором джиу-джитсу. Про его искусство ходило множество легенд, слухами и чудесными вымыслами окутано было его имя. А поскольку дело происходит во время русско-японской войны, японец задался целью развенчать русского чемпиона. Он не просто бросает вызов Поддубному. Он преследует его денно и нощно, устно и печатно, во всех газетах вызывая на схватку - но только по правилам джиу-джитсу, то есть на заведомо неравных и неприемлемых условиях. Самурайская наглость переходит всякие границы - японец буквально не дает прохода. И тогда рассерженный Поддубный назначает время схватки.
Заинтересованная борцовская элита всех стран Европы стекается к этому матчу. В день схватки цирк ломится от зрителей. Еще бы: "Восточное коварство и жестокость приемов джиу-джитсу против русской силы!" - кричали надписи на рекламных щитах.
Но к великому разочарованию публики бой закончился в считанные секунды. Зри­тели успели заметить только отдельные фрагменты происшедшего.
Вот самоуверенный сенсей наносит удар - в воздухе дугой мелькнули его ноги и с арены раздался жуткий вопль. Публика в испуге вскочила с мест -оказывается, это по­томок самураев самым вульгарным образом орал на весь цирк. Иван Максимович, поймав японца на противо прием, с такой невероятной силой и резкостью бросил его на жесткий брезент арены, что сломал ему ногу. К тому же довершил его страдания, молниеносно вбив его в ковер всей своей мускульной тяжестью "Человека-горы", как именовала его пресса. Корчившегося от боли японца унесли с арены на носилках.
Так закончился поединок японского профессора джиу-джитсу с казаком Иваном Поддубным, который в классической борьбе был несомненным академиком. Это подтвер­ждается следующим фактом. Когда в 1908 году в очередной раз Поддубный выиграл традиционный Всемирный Парижский чемпионат, победу на котором по престижности можно приравнять только к победе на современной Олимпиаде, то в придачу к золотой чемпионской ленте он получил от восхищенных парижан уникальной титул: "Чемпион чемпионов мира!" А занявший на этом турнире II место волжский богатырь Иван Заикин был удостоен звания "Чемпион мира". Настолько к этому времени считалось само собой разумеющимся, что Поддубный по своему классу выше всех на голову. Спортивной прессе пришлось переименовать "Человека-гору" в "короля борцов".
Теперь немного отвлечемся от биографии Поддубного. Ибо действительно прав Екклесиаст - все в мире повторяется, и нет ничего нового под солнцем. Уже в самом конце XX века непобедимый японский чемпион по боям без правил Акиро Маэда захотел уйти с ринга под фейерверк сногсшибательной победной сенсации. Во время пребывания Александра Карелина в Японии он крепко достал его своими вызовами на бой. Постарался посильнее уязвить его самолюбие - обещал побить русского чемпиона одними пощечинами, даже не пуская в ход кулаки.
Сан Саныч Карелин - мужчина очень серьезный и основательный. Кто ж не знает, что он трехкратный олимпийский чемпион и 9-кратный чемпион мира - коллекция титулов уникальная! Но уж очень захотелось японцу испачкать ему репутацию и лишить доброй славы. Пожалуй, никто на месте Карелина не стал бы рисковать своей репутацией. Но решил Сан Саныч не уезжать из Японии с оскорбленным самолюбием. Принял вызов - бой состоялся 20 февраля 1999 года.
В самом начале боя японцу удалось провести с длинной дистанции три удара кулаком с моментальным отходом. Каков эффект? Древнеславянский титан (Представьте себе громадный двухметровый костяк, на котором только сухие мышцы и железной крепости сухожилия - ничего лишнего!) лишь отмахнулся от него, как от докучливой мухи.
Ну а далее эта пара напоминала ветряную мельницу на ринге. В центре был внешне невозмутимый и скупой на движения Сан Саныч, а вокруг него вроде бы сам собою кружился в полете непобедимый боец без правил.
С исключительной элегантностью великий мастер продемонстрировал всю красоту приемов греко-римской борьбы. Поистине блистательный фейерверк в ее славу! Маэда оказался в роли беспомощного чучела, на котором демонстрируют борцовскую технику. Ему не было позволено ни встать в стойку, ни отлежаться на полу. Он вращался в воздухе между небом и землей, об которую его порою очень основательно припечатывали.
Затем Сан Саныч сжалился над ним - взял на удушающий... Маэда сдался с радостью.
Маэда полностью был во власти Карелина, который мог унизить его хоть тысячей пощечин. Но не стал делать этого - потому что был представителем более чистого стиля борьбы, но и более благородного менталитета.

Поддубный и бандиты

После Парижского триумфа Поддубного пригласили на чемпионат в Ницце. Там, вдали от родины, он сдружился с киевским помещиком Долинским, отдыхавшим в модном городе-курорте. Между земляками установились теплые и дружеские отношения. Однажды, во время обеда в местном кафе, Поддубный и Долинский заметили, что за ними следят пятеро местных бандитов – апашей, которые увязались за ними следом после выхода из кафе. Отделившись от остальных, один из них подошел к Поддубному и отрекомендовался братом его тренера Эжена де Пари, чем еще больше усилил подозрения Поддубного, так как он точно знал, что никакого брата у Эжена нет. Смекалка и быстрота соображения заставили Ивана Максимовича принять решение немедленно. Он обратился к Долинскому на украинском языке и попросил его сходить за «городовым», именно за «городовым», а не полицейским илиажаном, чтобы апаши ничего не заподозрили. Для вида даже попрощался с Долинским за руку. «Брат» Эжена де Пари стал выпрашивать у Поддубного деньги, заодно соблазняя его перспективой «провести времяс приятной компанией в уютном месте, где много вина и много девочек». Поддубный, сославшись на то, что деньги у него в номере гостиницы, предложил проследовать к нему в номер. У входа в номер остановил спутника: «Подождите здесь, пока я зажгу свет». Света апаш так и не дождался, зато прямо перед его носом возникло зияющее дуло револьвера приличного калибра. Надо сказать, что апаш тоже отличался быстротой реакции - задал такого стрекача, что бежать за ним вдогонку было бесполезно. К нему присоединились и остальные бандиты, кравшиеся следом и уже поднимающиеся на второй этаж гостиницы. Впопыхах апаши забежали в ресторан, подняв там панику среди персонала и клиентов. Вскочили со своих мест турецкие борцы Махмут и Пенгаль, но бандиты подняли стрельбу, продемонстрировав серьезность своих намерений. Грозным пехлеванам ничего не оставалось как нырнуть под стол.Приведенного Долинским полицейского, бандиты попросту столкнули с лестницы и он не смог никого из них задержать. Но мир, как известно, тесен. Теплая бандитская компания, вечером за ресторанным столиком обсуждала случившееся днем и строила планы убийства Поддубного. Ужинавший по соседству, борец Эмабль де ля Кальметт возмутился услышанным и начал протестовать. За это ему проломили голову рукояткой револьвера. Однако этим протестом дело не закончилось, последовали протесты на дипломатическом уровне со стороны русского и турецкого консулов, потребовавших обеспечить безопасность русских и турецких подданных. Французской полиции пришлось проявить оперативность и вскоре была арестована вся «приятная компания», как выяснилось, недавно сбежавшая с каторги. Их всех водворили на место с изрядным довеском к сроку. Но криминальный сюжет из жизни Поддубного еще не закончился. Как стало известно этим приключением Иван Максимович был обязан Раулю Буше. Самолюбивый Рауль, взбешенный своим проигрышем и подстрекаемый честолюбивой женой, известной шансонеткой, твердо решил покончить с Поддубным. После неудавшегося покушения Буше установил слежку за Поддубным и Кальметтом и вдруг эта история приняла очень неожиданный оборот. Внезапный конфликт вспыхнул между бандитами и Раулем Буше. Апаши требовали с него денег за то, что их товарищи пострадали при выполнении его заказа, вновь загремев на каторгу. Но Рауль наотрез отказался выплачивать деньги, так как заказ был не выполнен – Поддубный был жив. Апаши не ограничились угрозами и оскорблениями. В Ницце, возле дома Рауля подстерегли, когда он возвращался домой пьяным, и забили насмерть резиновыми палками. Любимцу Парижа, Раулю Буше совсем недавно исполнилось 24 года. «Тигр Франции» уже гремел своими победами на весь мир, но вместо того, чтобы и дальше приносить славу стране и себе нашел такой бесславный конец. 
Обо всех подробностях этой истории Поддубному рассказал Шарль Дюмон. Он был дельцом до мозга костей и не держал глаза то, что из-за Поддубного так оскандалился в Петербурге. Увидев, какие сборы приносит «русский казак Поддубный», он предложил взаимовыгодный контракт на гастроли в составе его чемпионата. Сейчас ему было выгодно завоевать доверие Поддубного.
Победным маршем Поддубный прошел по всей Италии: Турин, Милан, Верона, Венеция, Флоренция, Палермо и вся Сицилия. Затем с чемпионатом Дюмона он проехал по французским колониальным владениям – Тунису и Алжиру. Дюмон уже не мошенничал с гонораром, осознав, что от Поддубного выгоды больше, чем от кого-либо другого. 
Затем Поддубный возвращается в Россию. В это время, в Петербурге в саду «Фарс» начал свою деятельность ученик Краевского Иван Лебедев. Позже был признан лучшим в мире арбитром цирковых чемпионатов. Новый антрепренер начал со смелого шага – организовал международный чемпионат, который будет спортивным, а не коммерческим и даже откроется под эгидой «Иллюстрированного журнала атлетики и спорта». Этот чемпионат принято считать точкой отсчета международных чемпионатов по борьбе в России. До него были только коммерческие матчи по французской борьбе. И Дюмон приезжал также со своей готовой борцовской труппой. Как Поддубный покончил с монополией французов на ковре, так и Лебедев покончит с монополией французов в организации чемпионатов в России.
Лебедевский чемпионат имел успех просто ошеломительный. Полный восторг публики, когда Дядя Ваня появился на арене в поддевке, сапогах и студенческом картузе. Особенно приятный шок испытали зрители, когда он отвесил четыре поклона в пояс на все четыре стороны. В параде предстали колоссальные фигуры: немецкий чемпион Христов Турбан (208 см, 164 кг), поляк Франц Беньковский, известный под псевдонимом Циклоп, даже превосходил его по собственному весу. После победы над чемпионом Европы и Австро-Венгрии Георгом Риссбахером и ничьей с Лурихом выходит в финал Аберг. Лурих благодаря блестящей технике одержал 20 побед, но до финала так и не дошел – жребий свел его с Турбаном, который буквально раздавил Луриха. 
До сих пор вызывает изумление описание того, как Циклоп – Беньковский разламывал медный пятак на четыре части, но с Поддубным бороться –не пятаки ломать. Прошло всего 5 минут и Циклоп повержен. 
И вот финальная схватка: Аберг - Поддубный…. Зловещая фигура Аберга многим борцам внушала почти суеверный ужас.За его беспримерным хладнокровием скрывалось лютое холодное бешенство. С беспощадностью палача казнил своих противников на ковре. «Загадкой ковра» прозвали его журналисты. Поэтому публика была предельно возбуждена перед этой схваткой: споры, шум волнение. Возможно, это передалось и Поддубному, сразу после свистка он кинулся в стремительную атаку. Сшиб пятившегося Аберга с ног и разложил его…. но уже за пределами ковра, у самых ног судейской коллегии. Их поднимают в стойку и все начинается сначала…. Но, вновь ощутив, какая яростная всесокрушающая мощь скрыта в руках Поддубного, Аберг сразу же отказывается от схватки. Ему засчитывают поражение, объявив и время схватки. Ребус, заданный «Загадкой ковра» и недоступный для других борцов, Поддубный решил за 5 минут и несколько секунд.
Иван Максимович получает первое место и призы: большую золотую медаль и тысячу пятьсот рублей. Аберг -на втором месте. В пору расцвета Поддубному не было равных.
Ивана Максимовича приятно порадовал и успех его ученика Ивана Заикина. На московском чемпионате в саду «Аквариум» он уложили ностранных борцов и проиграл только Поддубному за 16 минут. «Батько Поддубный» среди российских богатырей пользовался наибольшим почетом. Уважение заслуживал непрерывной серией побед не только над российскими, но и над иностранными борцами. В 1906 году, начиная с февраля побеждает всех в Париже, Льеже, Берлине. Вернувшись в Санкт-Петербург успешно участвует в чемпионате Чинизелли, но здесь поджидала его неожиданность. Болельщики, оказывается, метались между двумя чемпионатами – в саду «Неметти» параллельно проходил чемпионат французской борьбы, фаворитом которого был поляк из Кракова, принявший австро-венгерское гражданство, Станислав Збышко-Цыганевич. Приставку – псевдоним «Збышко» взял по имени любимого героя из «Крестоносцев» Сенкевича, романы которого действовали на него как допинг. Его чудовищная сила, гипертрофированная мускулатура и чудовищные бицепсы привлекли множество поклонников. Журнал «Геркулес» давал ему следующую характеристику: «один из сильнейших мировых борцов, тяжелый, с длинной спиной, руки почти до колен, с короткими ногами, Збышко точно специально рожден для борьбы. Ученик Пытлясинского. Обладает громадной силой и, несмотря на 7,5 пудов веса, очень подвижен и гибок как змея. Бицепсы достигают пятидесяти сантиметров. По ширине плеч Збышко на афишах часто называется «допотопным человеком». 
…Два непобедимых борца в зените своей славы… Невероятное искушение для заинтригованной публики – выяснить, кто же из них самый сильный. Многочисленные болельщики цирковой борьбы, арбитры и хозяева чемпионатов и сами профессиональные борцы буквально жаждали этого поединка. Хотели ли этого сами короли борцовского ковра или нет, но под давлением общества, под любым предлогом, их все равно бы вынудили бы сразиться между собой. Поддубного раззадорили сделать вызов, что и произошло после окончания чемпионата. Збышко, с торжественными церемониями, как в рыцарских романах, принимает вызов и ставит 200 рублей, если Поддубный продержится против него в течение часа и еще 500, в случае победы Поддубного. Как видно, самонадеянности и чванства, Цыганевичу  не занимать.
«Предстояла борьба не на жизнь, а на смерть, и…публика сходит с ума» - взахлеб смаковали это событие репортеры. Ажиотаж публики достиг апогея, пресса подливает масло в огонь, разжигая страсти еще больше, ни одна мелочь не ускользает от внимания репортеров журнала «К спорту».
«В то время Збышко-Цыганевичу исполнилось 24 года, он был в хорошей форме и не знал поражений. Измерения его составляли: рост – 175 см., вес, 125 кг, шея – 51см, грудь- 130см, бицепс – 52см, талия -100см, бедро – 72 см. Поддубный тоже был в редкой форме и имел рост 183,5 см, шея -48см, грудь -130см, бицепс -46см, бедро – 70см, икра-46 см. Он был без лишнего веса, строен и каждое его движение говорило о феноменальной силе».
…Первая схватка началась с осторожной разведки обеими сторонами. Топтались в стойке, прощупывая слабые стороны противника. Толчки, «макароны», затрещины – стандартный джентльменский набор. Дождавшись удобного момента, Поддубный на 27-й минуте под вопли зрителей срывает Цыганевича в партер.Но Збышко действительно невероятно силен – мощным рывком он вырывается из партера. Срывает захваты Поддубного – его тяжело удержать - весь круглый, состоящий из гипертрофированных, как футбольные мячи, мышц. Вдруг сам переходит в атаку, пытается бросить Поддубного боковым поясом, но нарывается на противоприем – бросок через плечо. Дальнейшего развития событий после этого не последовало. Часовая схватка так и закончилась в стойке, единственный результат – Збышко был наказан за свое хвастовство, проиграв две сотни рублей Поддубному.
Решающая схватка была назначена на следующий вечер. И вновь начало борьбы было очень осторожным. Соперники были не только самыми сильными борцами, но и одними из лучших техников французской борьбы. Малейшая оплошность могла стоить потери чемпионского престижа. Прав был поэт Евгений Ильин, который написал о борьбе следующее:
Борьба – занятие мужское.
Чуть оплошал – не жди добра
Как поле боя, топчут двое
Квадрат борцовского ковра.
Прошло почти 40 минут, когда Збышко удалось провести Поддубному перевод в партер. Это не имело особых последствий, также как и ответная вежливость со стороны Поддубного – бросок через бедро. Мощный и быстрый Збышко сумел уйти из партера, даже после броска. Так прошла почти вся схватка. До конца оставалось несколько минут, дело шло к ничейному результату. Вдруг Поддубный в ураганном порыве хватает Цыганевича передним поясом. Безуспешно пытается Цыганевич вырваться. Вот он уже поднят в воздух, затем следует сильный бросок…. Но промахнулся в спешке Иван Максимович, бросил его прямо на судейский стол, который разлетелся вдребезги. Ведь целых четверть тонны обрушилось на него со страшной скоростью. Был развеян миф о том, что Збышко невозможно уложить на лопатки – «никто не может уложить Збышко, потому что у него круглая спина, особая кладка, короткая шея». Лежит на лопатках спесивый и непобедимый Збышко – Цыганевич, крепко держит его Иван Максимович. Но, к сожалению, за пределами ковра, среди обломков судейского столика. Поэтому объявлена ничья. У Поддубного только моральное преимущество. Единственным в мире борцом, которому удалось спасти свои лопатки от поражения при встрече с Поддубным, когда он был в расцвете сил, остался Станислав Цыганевич.
Затем на чемпионате в Бухаресте, Поддубный побросал всех на лопатки, не оставив соперникам никаких шансов.
В конце 1906 года на традиционном чемпионате мира в Париже в финале встретился с борцом, с которым ему еще не приходилось скрещивать копья на борцовском ристалище. Чемпион Германии Генрих Эберле побеждал многих знаменитых борцов: Кара-Ахмета, Поля Понса, Пытлясинского, Николу Петрова. Всего в избытке было у Генриха Эберле: и роста и веса, ни в чем не уступал он русскому богатырю – ни силой, ни скоростью, ни куражом. Крепко пришлось призадуматься Ивану Максимовичу и все победила его тактика и стратегия. Основательно вымотал он немецкого чемпиона за час с лишним, затем бросил его на лопатки своим фирменным броском. Пришлось красавчику Генриху возвращаться в Берлин за утешением. «Душка, душка, вылитый император Вильгельм» - щебетали дебелые Брунгильды, кумиром которых он был.
В Париже встречались не только самые лучшие атлеты. Сюда, на ярмарку борцов, для заключения контрактов стекались и все антрепренеры и менеджеры. Поэтому из Парижа Поддубный прямиком отправился в гастроли по Европе. Вновь он покоряет Италию. В Милане, закрепляя свое превосходство, вторично побеждает «железного» Иесса Педерсена. А далее Лондон, Брюссель, Амстердам, Аахен. Возвращается в Санкт-Петербург, его участие в чемпионате в цирке Чинизелли спасает чемпионат от «якоря». Чемпионат оживает и делает большие сборы. Имя Поддубного в афишах всегда вызывало интерес искушенных зрителей, которым приелись даже самые разнообразные зрелища. «Красиво боролся Иван Максимович, я прямо обмирал от восторга!» - вспоминал старый атлет Михаил Греков.
Участвовал Иван Максимович и в Московском чемпионате в саду Щукина. Затем следует целая серия побед в Европе. В Вене побеждает еще одного немецкого чемпиона – прославленного Зигфрида. Ученик Поддубного – Николай Вахтуров в это время боролся на чемпионате в Герлице (Германия) и вышел победителем. Завершая 1907 год, Поддубный вновь завоевывает звание чемпиона мира на традиционном парижском чемпионате мира.
В 1907 году менеджер Пиерри заключил контракт с Поддубными Вахтуровым. Их триумфальное турне проходило в Ливерпуле, Глазго, Манчестере и, наконец, в Лондоне. А здесь, Поддубный сделал невольную ошибку, как показали дальнейшие события. Сразу по приезду в Лондон, он послал вызов Гаккеншмидт. Антрепренер Поддубного Дюмон в газете оставил 5 тысяч франков, объявив, что их может получить любой борец, победивший Поддубного. Гакк уклонился от поединка. Зато 5 тысяч фраков разожгли алчность Станислава Збышко-Цыганевича - он решил принять вызов. А самым неприятным обстоятельством оказалось, что председателем жюри назначили Гаккеншмидту. Сможет ли он сохранить объективность, после того, как сам уклонился от схватки с Поддубным?
Схватка состоялась в Лондонском павильон - театре "Олимп". Несмотря на баснословно дорогие билеты, театр был совершенно переполнен. Огромный ажиотаж был поднят вокруг схватки самых сильных борцов планеты.
Вскоре после начала схватки, Поддубный обнаружил, что тело Збышко-Цыганевича покрыто каким-то жиром, ему невозможно сделать захват, он выскальзывает. В тяжелых поединках Збышко всегда прибегал к этой нечистоплотной уловке (это подтверждается и воспоминаниями Заикина «На арене и воздухе», где аналогично Збышко поступил при схватке с Заикиным). По требованию Поддубного схватку остановили, Збышко обтерли полотенцами, но бесполезно - жир сразу же стал выступать через поры вместе с потом. 
Поддубный вспомнил свой дебют на Парижском чемпионате мира, тогда он проиграл по очкам Раулю Буше, смазавшемуся оливковым маслом. Все попытки сделать плотный захват и провести прием оказались тщетными. Поняв безнадежность ситуации, Поддубный пришел в ярость, он начал бороться грубо. Ему делают замечание- он ударил Збышко кулаком в подбородок и головой в лицо. По мнению журнала "Спортивная жизнь" от 1 декабря 1907 года, во время очередного перерыва судья заявил ему, что здесь происходят соревнование в борьбе, а не кулачный бой и снова сделал замечание. После перерыва на Збышко посыпались толчки и швунги. От этих знаменитых швунгов, Збышко уже однажды, в Петербурге, вылетал за ковер, а здесь, за сильный толчок, Поддубному делается последнее замечание. Надо отметить, что судейство было очень жестким по своей избирательности - на то, что Збышко-Цыганевич смазался жиром, судьи просто закрыли глаза, а Поддубному не простили нарушение правил.
Долгие 20 минут Поддубному не удается провести ни одного приема. И ни на один шаг не отступает Збышко - обещанные за победу 5 тысяч франков подействовали на него как допинг. Наконец, на 25-й минуте, Поддубный сбивает Цыганевича в партер. Казалось, Збышко обречен - в Петербурге Поддубный бросил его на лопатки, но за пределами ковра и туше не былоза считано. Но в этот момент последовал свисток арбитра и Гаккеншмидт поднимает борцов с ковра. Он обвиняет Поддубного в применении запрещенной подножки. Поддубный начинает протестовать против такого решения и его тут же дисквалифицируют и объявляют ему поражение.
Пожалуй, не стоит заблуждаться относительно роли Гаккеншмидта в этой истории. "Русский лев" в этот период стал уже британским львом и всеми правдами инеправдами усердно служит своим новым хозяевам (политика Англии по отношению к России всегда была достаточно враждебной. Общеизвестный факт, как Прибалтика, освобожденная от игаостзейских баронов отплатила России черной неблагодарностью). Произошедшим были возмущены многие зрители. В защиту Поддубного выступили многие знаменитые спортсмены: борец-профессионал Аполлон и отставной король бокса Чарли Митчелл. Спортивная пресса так освещала их протест: "Они подняли страшный крик, протестуя против решения жюри. По всему залу вспыхивали драки». Тем временем С. Кокран, менеджер Збышко, рванул со всех ног в редакцию газеты и захватил чек. Когда он вернулся в зал, страсти еще вовсю кипели, недовольство зрителей вылилось в колоссальное побоище. По описании журналистов оба бывших противника также были страшно взволнованны, а Збышко даже пытался броситься на Поддубного, но, когда увидел, в руках Кокрана чек, его гнев испарился без следа.Вместе с Кокраном, Збышко быстро покинул зал...
Отзвук на эту схватку прозвучал за много километров от места событий
- за кулисами Московского цирка: "Сколь Гакка ни корми, а он все в лес смотрит!" - как иерихонская труба прозвучал приговор Петра Федотыча Крылова, в сердцах он сплюнул на сапог зазевавшегося борца Тиганэ. И это было только прологом блистательной речи самого крутого посола в матросском стиле. Особый упор делался дажене на ничтожность подлинной сути "Великого Гакка", а больше всего на его черную неблагодарность. Со смаком живописался верх кулинарного искусства - знаменитые бифштексы, которыми его откармливали в доме Краевского. Редкий отец так холил своего родного сына... 
А в следующем году Поддубный дважды станет чемпионом мира на самых престижных соревнованиях. Сначала в Берлине. Это был не бутафорский чемпионат мира, в нем участвовали сильные чемпионы: датчанин Педерсен, немец Зигфрид, турок Пенгаль. Но самым главным претендентом был Якоб Кох, чемпион Германии. Кох решил во что бы то ни стало стать чемпионом мира и шел к своей цели путем подкупа, интриг и шантажа. Подкатил он с интересным предложением и к Поддубному – 2 тысячи марок за проигрыш в финальной схватке. Иван Максимович слукавил – согласился «для вида», но проучил Коха, разложив его в самом начале схватки. Кох начал скандалить, но добился лишь того, что стал посмешищем для всего борцовского мира (Интересно, что Кох, когда был в хорошей форме выиграл чемпионат в Будапеште, оставив позади себя великих борцов – Педерсена, Станислава Цыганевича, Омер де Бульона. Из воспоминаний чемпиона мира Ивана Романова: «Кох действительно был после императора Вильгельма самым популярным человеком в Германии… хотя успех имел только в Германии: в других странах публика его не любила за слишком надменную манеру во время борьбы. Казалось, что это не человек, а чайник, налитый водой до краев: чуть-чуть наклонится и перельется вода. Молодым борцам Кох подавал чуть ли не два пальца).
И снова в парижский театр «Казино де Пари» стекаются борцы многих стран на всемирный чемпионат классической борьбы 1908 года. На сей раз на нем отсутствуют Педерсен, Понс, Збышко, Кох, Зигфрид, Эберле – берегут свои лопатки, свое самолюбие и чемпионский престиж – все они уже свыклись с неоспоримым превосходством Поддубного. 
Но и среди оставшихся соперников слабаков нет, каждый из них далеко не подарок. Фанатик борьбы, «стальной венгр» Чая Янош. Махмут и Пенгаль из плеяды страшных турков и черный исполин Анастас Англио. Грек Караман – сильный, тяжелый и жесткий, работавший на ковре как паровая машина. Юркий как бес, японец Оно Окитару и чемпион Германии Шнейдер. Из французов выделялись Эжен де Пари и истинный гасконец Эмабль де ля Кальмет – великодушный, жизнерадостный, экспансивный поклонник самого головокружительного темпа. На особую заметку возьмем итальянских супермачо , братьев Райцевичей. Джованни Райцевич даже считался чемпионом мира. 
Россию на этом чемпионате представляли три участника. Поддубный уже в четвертый раз приезжает на традиционный парижский турнир, который в то время был чуть ли не единственным спортивным состязанием среди коммерческих чемпионатов. Его ученик, Заикин, впервые принимал участие в заграничном чемпионате, да ещев таком престижном. И совсем «зеленым новичком», по сравнению со своими старшими товарищами был ученик Заикина – Григорий Кащеев. Он занимался борьбой всего два года, но и за такой короткий срок успел уложить на лопатки многих борцов мирового класса.
Традиционный парижский чемпионат для многих борцов становился проверкой на классность. Здесь, как и на Олимпиаде, познавалась истинная цена многих великих чемпионов. Как же проявят здесь себя Заикин и Кащеев? Великан Кащеев оказался очень неудобным соперником для всех остальных участников, поскольку был на голову выше всех богатырей чемпионата. Рост -218 см, громадный костяк – вся сила в мужицкой кости пахаря, а вдоль длиннейших рычагов, упруго натянуты тросы сухожилий стальной прочности. Ко всеобщему изумлению был невероятно крепок и жилист. Парижане валом валили подивиться на это чудо природы. Начинал чемпионат, он с опаской – вокруг одни знаменитые и именитые борцы. Проиграл своему учителю – Заикину, ведь тот знал все сильные и слабые стороны своего ученика. С Кальметтом вышла ничья – никак Григорию не удавалось поймать неуловимого гасконца, тот вел борьбу на немыслимой скорости. Остальных иностранных чемпионов Кащеев раскладывал запросто, ему только стоило захватить соперника, которому впоследствии были гарантированы незабываемые острые ощущения- полет с высоты второго этажа с последующим приземлением на лопатки. Это так понравилось Грише, что к финалу он раскуражился не на шутку…. До сих пор Поддубному никто не оказывал такого упорного сопротивления.
Жюри при совершенно одинаковом раскладе побед и поражений предпочло отдать 3 место кипучему гасконцу Кальметту. Он основательно запутал Гришу кружевами своих молниеносных перемещений. В любом случае 4 место тогда было призовым на чемпионате мира и для новичка Кащеева было огромным успехом.
Теперь немного о великих страстях, разгоревшихся вокруг борьбы за 2 место. Братьям Райцевичам были свойственны мафиозные замашки - в частности уголовная привычка устрашать всех своей наглостью. Накануне схватки с Заикиным Райцевич заявил репортерам, что справится с Заикиным максимум за 10 минут. Но добился обратного результата. Возмущенный Заикин твердо решил проучить наглеца.
Многочисленные итальянцы, занявшие первые ряды, устроили такую овацию своему кумиру Джованни Райцевичу, что схватку долго не могли начать.
Наконец свисток арбитра. Райцевич бросается в атаку - но тут же описав ногами круг в воздухе, обрушивается на ковер. Немного не точно приземлил его Заикин и Райцевич, извернувшись на бок, пытается уползти за ковер. Все же прижал его Иван лопатками на краю ковра, но свисток судьи прервал схватку. Поднимают в стойку и все начинается заново. У Райцевича куда только пыл подевался, он лишь пытается избежать поражения. Но у "Короля железа" и руки были поистине железными. Вновь поймал Райцевича на красивый,точный на этот раз бросок - и у самой ложи итальянского посольства разложена на обе лопатки вся спесь и гордость Италии. Всего за пять минут Заикин победил чемпиона мира. 
Многочисленные поклонники Райцевича устроили безобразную сцену - кинулись на арену всей толпой расправляться с Заикиным. Путь им преградили борцы, началась свалка, затем подоспели полицейские.
Младший брат Райцевича - Эмиль, днем раньше тоже побежденный Заикиным, за кулисами стреляет в него. Нравы у профессиональных борцов были жестокие - многие были связаны с криминалом, немало бандитов было и среди самих борцов. Проиграв в честном поединке, шли на любую подлость. Иван Заикин чудом избежал смерти. При выстреле в упор ухитрился извернуться боком. Пуля лишь оцарапала его. Вся его жизнь была игрой со смертью. И на этот раз он выиграл - не только жизнь, но и 2 место на самом престижном чемпионате мира. Самое интересное - с этим 2 местом ему было присвоено звание чемпиона мира- настолько убедительной была его победа над Райцевичем. А как тогда быть с обладателем 1 приза, спросите вы? А победителю Парижского чемпионата 1908 года Ивану Максимовичу Поддубному парижанами было присвоено совершенно уникальное звание - "Чемпион чемпионов мира!", Такого уважения он добился своими победами, в особенности над титаном Кащеевым. Целых шесть часов продолжалась битва титанов, обоим пришлось выложить все свои силы без остатка. Победила в итоге не физическая сила, а сила духа Ивана Максимовича, его стратегия и тактика, опыт и борцовское мышление.
Парижский чемпионат мира 1908 года стал еще одним триумфом русской силы. А если учесть все условия, в которых проходил чемпионат, то нужно сказать не стесняясь громких слов - три богатыря проявили настоящий героизм. Европейцам свойственен рационализм, и прагматизм до такой степени, что всякая мораль остается в стороне. Это вам не "ежели по чести да по совести". Первым русским борцам, прорубившим окно в Европу, приходилось утверждать себя не только победами на ковре. Рискуя жизнью, проявляли мужество и стойкость в ситуациях совершенно экстремальных.
Наступил 1910 год. Накануне своего сорокалетия Иван Максимович в раздумьях и размышлениях – пришло время подбивать итоги. Давайте и мы со своей стороны сделаем некоторые сравнения и на их основе сделаем выводы. Критерием подлинного класса и борцовского мастерства в то время был традиционный Парижский чемпионат мира. По своей сути это был единственный спортивный чемпионат мира, к тому же проводившийся регулярно, начиная с 1898 года. Пресловутый гамбургский счет – это более журналистский миф, чем правда. А вот победу на Парижском чемпионате можно по престижности приравнять только к победе на современной Олимпиаде. Только не нужно путать его с коммерческими чемпионатами и чемпионатиками, которых в Париже за один год проводилось больше сотни. 
И 5 лет подряд Иван Максимович завоевывал звание чемпиона мира именно на традиционном Парижском чемпионате, проводимом спортивным обществом и «Спортивным журналом» Франции, и бесчисленное количество других чемпионатов. До Поддубного один лишь Поль Понс удостаивался этого звания дважды. В 1901 году буквально вырвал это звание Георг Гаккеншмидт, ворвавшийся в историю мировой атлетики под прозвищем «Русский лев». Для сравнения немного и о других борцах мирового класса. Пытлясинский занял 2 место в 1898 году. Польский борец Збышко – Цыганевич, которого некоторые приравнивают к Поддубному, лишь однажды выступил в Парижском чемпионате 1903 года и добился 3 места. Алексу Абергу хватило одного неудачного дебюта в 1903 году. Взять реванш он больше и не пытался. Лурих, как человек практичный, никогда и не пробовал участвовать в традиционном чемпионате мира. Знал наперед, что это закончится потерей дутого престижа. А в 1907 году не повезло даже богатырю Вахтурову – не смог пробиться в число призеров.
Тем, кто хоть однажды выигрывал традиционный Парижский чемпионат мира, на родине ставили памятники. Поддубному в этом отношении не повезло. Официального признания он так и не дождался. Аристократия России, зараженная проказой масонства, патриотизмом не отличалась – больше страдала низкопоклонством перед всем иностранным. От пишущей братии Поддубный старался держаться подальше. Постоянными в репортажах были шпильки в его адрес, упреки в жестокости и нелепые попытки учить джентльменским манерам на ковре. Лишь у простого русского народа он пользовался славой народного героя. А ведь он принес на алтарь своему Отечеству, славу самого великого борца всех времен и народов. И хотя не было за всю историю человечества борца ему равного, но судьба его по-своему трагична …
В самом облике Ивана Максимовича и в манере держаться было даже не величавость, а истинное величие. Каким бы не был состав борцов чемпионата (а среди них попадались громадины и по два центнера весом), но когда Поддубный выходил в парад, все становились как бы меньше ростом. С его портрета взирает несокрушимая сила воли, безграничная уверенность в себе, неутолимая жажда борьбы и побед. Самый главный секрет его побед - полное и абсолютное моральное и психологическое превосходство над любым соперником. 
Никто не давал ему льгот и привилегий. Исключительное право на особое положение не идти на сделки, не подкладываться по воле хозяев чемпионата, а всегда выступать в роли победителя он завоевал своей непреклонной волей и постоянной готовностью на деле отстоять свое звание короля борцов. А для этого нужна была постоянная и неустанная работа над техникой борьбы, фанатическое поддержание себя в постоянной боевой форме и умение настраиваться в нужный момент на самый яростный кураж.
Чувство собственного превосходства рождалось в нем не от самолюбования, а от знания всех тонкостей борьбы, неизвестных другим. Его борцовская эрудиция включала и доскональное изучение всех соперников, их манеры борьбы и приемов. Он познал не только все приемы французской борьбы. К броскам с детства знакомой поясной борьбы и русской народной борьбы «в обхват» добавил приемы татарской и турецкой борьбы. Путем вдумчивогои кропотливого отбора наиболее действенных приемов и их синтеза создал свою систему борьбы. Некоторые из его приемов были откровениями и для таких чемпионов мира как Мазур и Иваницкий. Прежде чем стать королем борцов он стал академиком борьбы. И он имел полное право сказать: «Французскую борьбу в России окончательно развил и усовершенствовал я». Гениями бывают не только в науке, но и в остальных сферах человеческой жизнедеятельности. Для своего времени Поддубный был гением борьбы.
Мы застали Поддубного в переломный момент его биографии. Он изрядно постранствовал по свету, повидал всю Европу. Надоели ему бесконечные цирковые скитания и гастроли, потянуло к оседлой жизни. Возможно, устал психологически. Семь лет непрерывной борьбы за мировую корону утомят кого угодно. Непросто завоевать титул сильнейшего, еще тяжелее удержать его. И, в конце концов, решил Иван Максимович уйти с арены в зените славы, с ореолом борца никем не побежденного.
За время выступлений он скопил немалое состояние, ведь он получал самые большие гонорары. Женился на веселой и статной актрисе Квитко-Фоменко. Вернулся в родную Красеновку и для начала огляделся. В юности батрачил на помещика Абеля – а теперь скупил 120 десятин помещичьей земли. Затем прикупил еще, и получилось около 200 десятин. Приятно было чувствовать себя победителем и в жизни, а не только на ковре. Наделил черноземной землей всех родственников – родителей, сестер и братьев. В Богодуховке устроил себе усадьбу – два больших дома и сад в 13 десятин. Вместе с братом Митрофаном вырыл пруд. Этого хозяйства ему было мало. Механика пригласил не откуда – ни будь, а из Австрии, и соорудил вальцовую мельницу у себя в Богодуховке. Такую же построил в Оржице, поставив управлять ею младшего брата Митрофана. Иван Максимович и здесь делал все с размахом и основательно. 
Некоторое представлениео его жизни в этот период можно получить из «Воспоминаний старого наездника» Д.Косарева. В селе Богодухове, где у Поддубного было уже большое поместье и земли, его навестили друзья по цирку – наездник Косарев и руководитель труппы Панкратьев. Поддубному явно удалось произвести впечатление: «Двор просторный со множеством хозяйственных построек … Хозяйский дом большой, кирпичный, под железной крышей, электрическое освещение, неподалеку собственная мельница тарахтит. Владелец поместья явно гордился своим садом: большущий, конца краю не видать. Тренировочный зал – просторный без всяких перегородок. Свежевыкрашенный пол сверкает словно лаковый. Гири, эспандер из Америки, ковер. Груда больших камней в прочных сетках – как дополнительные гири»
В 1912 году умер отец – Иван Максимович похоронил его у церкви, поставил памятник из мрамора. Беда не приходит одна. Сгорела мельница в Оржице. Кто-то винит халатность Митрофана, другие видят в этом козни конкурентов – Зархи и Рабиновича, у которых вся округа была в долгу. Огромное хозяйство, которое Иван Максимович вел по сути в одиночку, требовало и больших расходов и неусыпного контроля и оборотистости. Закрутился Иван Максимович, не успел уплатить последний страховой взнос, и пошло все прахом и посыпалось. Чтобы расплатиться с долгами пришлось продать поместье Рабиновичу, а мельницу Зархи. Так и закончилось его карьера на ниве частного предпринимательства. Не суждено было состояться идиллической сельской буколике. Особой драмы он из этого не делал, потому что с неодолимой силой потянулоего бороться…

Ходжи-Мукан и Поддубный
Зачастую сравнивают Мунайтпасова с Поддубным. Вот, пожалуй, яркий пример, который ставит все точки на i. Иван Максимович в 1910 году ушёл с арены в зените своей славы, как непобедимый борец. Был лишь единственный в мире борец, кому удалось спасти свои лопатки от поражения при встрече с ним - С. Збышко-Цыганевич.
Затем в силу неблагоприятных обстоятельств, продав свое имение и мельницу вернулся в цирк в 1913 году. Чем поставил в тупик организаторов чемпионатов и арбитров. Остался ли он после трёхлетнего перерыва королём борцов и чемпионом чемпионов? А возраст? - 43 года! Ивану Максимовичу предоставили возможность самостоятельно ответить на этот вопрос. Все его схватки шли не на «шике», где по сценарию было расписано, кто и на какой минуте проведёт прием, какой последует контрприём и кто на какой минуте «подвалится».
«Бур»ждалПоддубногокаждую схватку. Он должен был отстаивать
свой титул и свою славу в борьбе жестокой и бескомпромиссной. А желающих развенчать его, получить славу победителя Поддубного было великое множество. Посыпались как горох целой лавиной.
Что же из этого вышло? Участие Поддубного в крупном чемпионате в Москве журнал «К спорту» освещал так: «Пока матёрый чемпион успел уже бросить Янковского и Мухануру, Собесского, Урса и Шмарковского, пожертвовав по всех пятерых только 30 минут». Заостряю внимание - всего 5 минут хватило Поддубному, чтобы уложить Мухануру-Мунайтпасова при продолжитель­ности первой схватки 30 минут (В некоторых чемпионатах - 20 минут). Поддубный ещё раз доказал, что по своему классу выше всех на голову. Изумлён­ный журналист дивился: «Каким-то странным и жутким казалось то слабое со­противление и детская беспомощность, которые выказали в борьбе с Поддуб­ным такие борцы, как Шмарковский, Янковский и Урс ....
Из всего чемпионата наиболее сильными соперниками Поддубного являются Аберг и Копьёв».
Заметим, что про Мухануру даже и речь не идёт. Частично этот репортаж из журнала «К спорту» цитирует и А. Суханов в книге «Алекс Аберг - загадка ковра».
И вновь на борцовском ковре Иван Поддубный. Опять чемпионат в петербургском цирке Чинизелли, открывшийся 12 мая 1913 года. Залитая ярким светом арена, гремит торжественный «Марш гладиаторов», тяжело ступая, подчеркивая величие и достоинство, выходит парад богатырей. Ивану Максимовичу пошел уже пятый десяток – 43 года. Но вновь повержены им черный исполин Анастас Англио, французский чемпион Рауль де Руан. Финский чемпион Ярвинен, чемпион России 1910 года по гирям и борьбе Лука Копьев и другие сильные борцы. Когда-то пяти минут хватило, чтобы Алекс Аберг понял бесполезность сопротивления и отказался от борьбы. А сейчас он в расцвете сил – ему минуло 30 лет, он вырос в весе, мастерстве и … спортивной злости.
Целый час Поддубный безуспешно гонялся за Абергом, пытаясь поймать его в захват и сломать передним поясом. Затем выдохся – следующие 15 минут Аберг, перехватив инициативу в свою очередь идет в атаку. Но уже поздно – свисток судьи, конец схватки. Была зафиксирована ничья за 75 минут. И в окончательной финальной схватке, состоявшейся 4 мая, фиксируется ничья за 2 часа. Интересно воспоминание профессионального борца М. Яковлева: «Схватку Поддубного с Абергом в цирке Чинизелли я видел. Правда, Поддубный перевел его в партер, но сделать ничего не смог. После борьбы я ужинал с Абергом и спросил его мнение о Поддубном. Он сказал: «Иван Максимович очень сильный». Итоги чемпионата: 1 приз и звание чемпиона мира получил Аберг. Поддубный вступил в чемпионат позже всех, поэтому в распределении мест не участвовал. Был награжден особым призом.
Эта же история повторилась и в Москве, где прошел большой международный чемпионат в Зоологическом саду. Здесь Поддубный бросает на лопатки старого знакомого Эмабль де ля Кальметта, сильного негра Чемберса Ципса, финна Ярвинена. В первой двадцатиминутке ничья с Лукой Копьевым, но в решительной встрече одолел и его. А 6 и 8 сентября снова две ничейных схватки с Абергом. Правда, после особо мощного швунга Аберг вылетел в оркестр, но на исход схватки это не повлияло.
Победителем чемпионата был признан Аберг, на 2-м месте – Лука Копьев (на 3-м месте, по-видимому, Муханура), Поддубный в распределении мест не участвует, поскольку прибыл позднее начала чемпионата. Чувствуется некоторая закономерность, позволяющая сделать определенные выводы. Короля борцов не подпускают к трону, резервируя это место для других кандидатур.
Время безжалостно ко всем без исключения. Поддубный во время своего второго пришествия на борцовскую арену не был уже тем «чемпионом чемпионов мира» покорившим парижан своим изумительной красоты бросками и в титанической схватке победившим Кащеева. Хотя он не потерял ни силы, ни веса, а наоборот стал массивнее, но проиграл в другом,– резкости, скорости, подвижности, выносливости. Многие из блестящих технических приемов, изобретенных им, стало труднее выполнять. Но другого короля борцов и чемпиона чемпионов история цирковой профессиональной борьбы так и не узнала. Желающих объявить себя победителем Поддубного было чрезвычайно много, но равных ему по масштабу так и не нашлось. Никто из его учеников также не стал его настоящим преемником.
Вышло так, что на одном из московских чемпионатов жребий свел его с собственным учеником Николаем Вахтуровым. Богатырь Вахтуров по мускулатуре был гораздо мощнее Поддубного. Он был не только сильнее, но и гораздо моложе. Ивана Максимовича, недавно завоевал звание чемпиона мира и сейчас был в отменной форме. Но все же после упорной решающей схватки, длившейся 2 часа 40 минут проиграл Поддубному по очкам.
Гораздо более трудной и даже в буквальном смысле кровопролитней была его схватка с Иваном Шемякиным. Новая звезда борцовского небосклона к этому времени трижды становилась чемпионом мира за границей (1909 г. – Мадрид, 1910 г. – Галле, 1913 г. - Бреслау). В Европе и Южной Америке он прошел суровую школу жизни и борьбы. Привык побеждать проявления жестокости еще большей жестокостью. Внешне выглядел весьма эффектно: высоченный, никакой тяжеловесной рыхлости, громадные рычаги и костяк. Двухметровый гигант Поль Понс восхищался его стальной статью. При взгляде на его снимок сразу всплывает образы доисторических плезиозавров и диплодоков. А в 1913 году в Петербурге выиграл большой чемпионат в цирке «Модерн», разделив первенство с Заикиным и Вахтуровым. На его счету были и победы над этими борцами, которые в России считались лучшими после Поддубного. Когда судьба борцовская свела их лицом к лицу в 1915 году, то 36 – летний Шемякин был в расцвете сил и зените своей славы. Поддубному уже 45 лет. Бур получился не на шутку упорным и жестоким. 
С самого начала Шемякин атакует. Пожалуй, даже чересчур яростно и резко, демонстрируя всем свое горячее желание стать новым королем ковра. Нешуточная агрессия сказывается в его сильных ирезких рывках за шею, но Поддубный и сам большой мастер таких рывков, его этим не смутишь, стоит на ногах несокрушимо как гранитная глыба. Еще более злыми "макаронами" (ударами по шее предплечьем) осыпает он Поддубного. имитируя срыв захвата или промах "макаронины" часто бьет Поддубного по уху. Внешне все выглядит пристойно - Шемякин не зря рекламируется как большой мастер с детальным знанием всех приемов и "парадов" борьбы, известных только лучшим западно-европейским чемпионам. Забегая вперед, скажем, что какими-либо техническими приемами он так и не блеснул, но грязных трюков было великое множество. Например, после "макарон" он проводит Поддубному какой-то оригинальный массаж рук, надеясь парализовать трицепсы. В ответ Поддубный атакует и делает захват на передний пояс.Шемякин быстро убегает за ковер - чтобы освободиться от захвата провел удар коленом, за что получил замечание арбитра.
Дальше, по-прежнему, борьба проходит в стойке, с частой переменой позиции. Поддубный в центре ковра, а Шемякин маневрирует вокруг него, тои дело спасаясь у барьера. Постоянно проводит замаскированные удары, в итоге разбил Поддубному нос до крови -со стороны Шемякина больше вызывающей агрессии, чем искусства борьбы. Поддубный на сей раз, оставляет провокации безнаказанными, видимо опасаясь подвоха от судейского жюри. Симпатии публики полностью переходят к Поддубному. Словно воодушевившись аплодисментами, он проводит плотный захват, от которого Шемякин освободился с великим трудом. В свою очередь пытается поймать Поддубного передним поясом, но тот легко пресекает эту попытку. Шемякину не остается ничего другого, как в своей обычной манере, захватив в правую руку Поддубного, нанести ему удар головой снизу вверх в лицо. После этого сошлись плотно, сильно упираясь головами. Через некоторое время у Поддубного открывается сильное кровотечение из разбитой переносицы. Схватка прерывается и пока Поддубный умывается, Шемякин выражает свое недовольство судьям.
После паузы Шемякин продолжает столь успешные манипуляции головой. На что следует замечание со стороны арбитра в самой резкой форме. Публика также недовольна, раздаются протестующие выкрики, Шемякина это ничуть не смущает, он нападает очень энергично. Наконец Поддубному удается захват накрест. Далее он пытается сломать Шемякина, а тот прилагает все усилия сбежать за ковер. Поддубный поднял его вверх и бросает, но уже за ковром. Зрители приветствуют это целой овацией. Жюри поднимает их и заставляет идти в партер. Шемякин после долгих протестов идет вниз. Поддубный сверху, осторожно работает полунельсонами, Шемякин срывает их. Затем Поддубный энергично работает с правой стороны и наверное, поймал Шемякина на прием, от которого тот спасается, прокусив руку Поддубному до крови.
Последние 10 минут борьба продолжается в партере. Сорвав нельсон, заложенный Поддубным, Шемякин пытается убежать с партера. Раздосадованный неудачей бьет Поддубного головой снизу. Обычно у него это хорошо получается, но сейчас он получает сдачи - незаметныйдля зрителей удар в челюсть. Вновь Шемякин пытается вырваться и вновь неудача. Тогда он сильно бьет головой снизу Поддубного в лицо. Зрители выражают свое недовольство. А Поддубный в ответ проводит свой фокус с ногами, никто ничего не заметил, но Шемякин от боли подает звуковой сигнал.
Наконец, схватка окончена, арбитр Мишин объявил ничью. Поддубный не только выстоял, невзирая на разницу в возрасте в десяток лет и все запрещенные трюки со стороны Шемякина. За 1 час 20 минут схватки, половину времени он продержал Шемякина в партере.
После, того как ознакомишься с репортажем этой схватки, поневоле недоумеваешь - а почему Шемякина никто не считает жестоким и не возмущается его грязной и неспортивной манерой борьбы? Поддубный проводит технические атаки, а Шемякин опасные действия с целью причинить травму и вывести противника из строя. Но почему-то все шишки валятся на одного Поддубного - привыкли возмущаться жестокостью Поддубного в схватках. Забывая о том, как беспощаден и агрессивен был Гаккеншмидт, хотя приято считать его за личность высокой культуры. Аберг прославился среди борцов своей жестокостью и наглостью. "Бешенным сибиряком" называли Спуля именно за его манеру борьбы.
Французская борьба пришла к нам с Запада и принесла с собой свирепые нравы профессиональных борцов. Русским борцам, выступавшим за границей, постоянно приходилось попадать в очень опасные передряги. Даже сами правила были жестокими - к примеру, разрешались удары предплечьем по шее, лишь бы не кулаком. Это называлось "макаронами", а официально - "ударными приемами борьбы". Дядя Ваня для сердобольных зрителей пояснял: "Это совсем не больно, а шея у борцов для того произрастает, чтобы получать "макароны". Вот короткая характеристика в газете на борца, выступающего под инициалами А.В. - "Дерется французским стилем". На другого - "Стиль борьбы ударный".
Ангелочки никогда не бывают чемпионами. Тем более в борьбе. Самыми феноменально одаренными в свое время были Вахтуров и Посунько. Только мягкость характера и гуманность помешали им стать первыми из лучших.

Сцены Гражданской войны
Братоубийственная Гражданская война принесла цирковым артистам множество приключений и злоключений, не миновали они и Ивана Максимовича Поддубного. Вот лишь несколько эпизодов из его цирковой одиссеи, о которой нам стало известно благодаря книге "Полвека назад" - воспоминаниям циркового борца Николая Разина.
В Житомире Поддубного чуть не застрелили анархисты, принесла же нелегкая их банду в цирк. Во время парада, они увидели на Поддубном ленту чемпиона мира, которой его наградили в Париже. Французский флаг имеет те же три цвета, как и российский триколор, только цветные полосы расположены вертикально. Стоило одному анархисту поднять крик, что Поддубный - монархист, если носит царский флаг на груди, как к нему тут же присоединились и другие подняли стрельбу и пришлось Поддубному бежать из цирка через черный ход. Налегке, побросав все вещи, пробрался к вокзалу. Имеющейся у него наличности хватило, чтобы добраться до Одессы, а здесь кишат войска. Присутствовал полный ассортимент интервентов - турки, итальянцы, французы, англичане и все та же - "анархия - мать порядка". Кого на сей раз опасаться?
В Одессе он бедствовал несколько суток, пока на его счастье, не встретил своего циркового товарища - Николая Разина. У него на квартире Поддубный отсыпался двое суток, затем вместе они направились в Керчь, надеясь на то, что там обстановка благоприятнее. Но и там оказались те же войска и все те же иностранцы. Вино в этом южном приморском городе лилось рекой, а вот с закуской были большие проблемы из-за перебоев со снабжением. Белое офицерство далеко ни в лучшем виде, пьяными толпами шаталось по набережным города. Режим есть режим и два цирковых борца как-то вышли на вечернюю прогулку... Пожалуй, здесь стоит уступить слово непосредственному участнику событий - Николаю Разину.
"Вид двух широкоплечих здоровяков подействовал на голодных офицеров так же как красная тряпочка действует на быка. Один из них, пошатываясь на тоненьких рахитичных ножках, подошел к нам вплотную. Иван Максимович сощурил глаза и, заложив руки за спину, остановился. Усы опустились книзу. Он злился. Офицер, презрительно улыбаясь, заорал: 
-Разъели морды, мужичье! Стрелять вас надо! 
Иван Максимович с деланным равнодушием спросил: 
-Шо, господину офицеру, треба?
- Шо? Ах ты , хохлацкая твоя харя! - захохотал офицер.
- Мне треба в тебе сделать "дирку". Он вынул револьвер и приставил дуло к груди Поддубного. Ждать было нельзя. Спьяну ему ничего не стоило спустить курок. И я, не раздумывая, левой рукой ударил по револьверу снизу вверх, а правой саданул офицеру по челюсти. Сделал я это вовремя, ибо тут же раздался выстрел, и пуля оцарапала Поддубному плечо. Офицеры как стадо баранов бросились на нас. Мы били их кулаками куда попало. Они тут же валились, как снопы, и уже не поднимались. Иван Максимович, понимая, что значит в таком городе избить офицеров, закричал на все набережную:
- Ратуйте, люди добрые! Убивают!
И тут же наносил удары такой силы, что трещали офицерские кости. Я стал вторить ему, делая вид, что разнимаю их.
- Да вы что, господа офицеры? Вы же убьете его! И тоже бил по наглой морде кулаком. Кто-то пытался стрелять. Не знаю, чем бы все это кончилось, если бы не подоспел патруль. Нас, офицеров и старика грека, который продавал поблизости каштаны, забрали в комендатуру. Про офицеров можно сказеть, что их не забрали, а унесли в комендатуру. Комендант, красивый молодой полковник сразу узнал Поддубного. Улыбаясь уголками губ, он допрашивал свидетеля, старого грека:
- Как было?
- Гаспада афицеры кидались на этих двух. Адын кричал: "Ратуйте!" Другой разнэмал их.... Комендант допросил побитых офицеров, которые моментально протрезвев, держались за заплывшие глаза и вывихнутые челюсти. Комендант города оказался любителем цирковой борьбы и оказал покровительство обоим борцам, даже пригласил их на ужин к своему другу. В великолепном особняке табачного короля Миксаксуди, борцы встретили самый радушный прием. Невзирая на большие трудности с питанием в городе, здесь роскошный стол был полон самых изысканных яств. Но гораздо, больше удивляло другое. После всех передряг Поддубный не пожелал ни вина, ни прекрасного коньяку для снятия стресса. Этот педантичный режимщик не позарился и на черную икру. Остался верен себе. Изумленные гости услышали:
- Мне бы винегретику, та морковки!
Благодаря помощи коменданта на рыбачьей фелюге борцы добрались до Бердска. Там как раз проходил чемпионат по борьбе и они оказались к месту. Но не прошло и недели спокойной жизни, как город захватили махновцы. Борцовский чемпионат продолжал работать в городском кинотеатре, как и работал, но однажды было приказано дать представление для махновцев.
...Клубы сизого махорочного дыма окончательно окутали зал кинотеатра, когда пожаловал Нестор Иванович Махно со свитой и приказал начинать представление. Ему быстро надоел ритуал чемпионата и стандартные сцены борцовского спектакля. Махно любил забавы острые, экстремальные. Его адъютант прервал схватку и от имени батьки приказал, чтобы с борцом Стецюрой боролся махновец Филька.
- "А ежели, рыжая шельма не положит "актерщика", то приказано пристрелить его как собаку! На сцену вышел огромный рыжеволосый детина. На пол полетела тельняшка, куча пулеметных лент, ручных гранат и прочие причиндалы вроде маузера. Он остался в огромных трусах фуксинового цвета. В них и вышел на схватку. Борец Стецюра, спешно проинструктированный арбитром, повозился с ним минут 10, затем "подвалился". Верзила, усевшись на него верхом, прижал его лопатками к ковру. Одобрительный рев махновцев: "Наша взяла! Айда сюды, Филька, перваку нальем!"
Махно самолично поздравил его с победой. Но, видимо, был у него какой-то зуб на рыжего Фильку, иначе не начал бы его провоцировать.
- Я вижу, ты любого борца одной левой уложишь?
- Да нет среди этих такого, с кем бы я не справился как с кутенком. Я, батько, из них любого как Иисуса распну на ковре!"
Этого Махно и добивался. Но и без него ход событий неожиданно ускорился. Поддубный давноуже морщился и втайне злился, а от слов Фильки у него как у кота усы торчком встали. Он вышел вперед, оттолкнув пытавшиеся удержать его руки товарищей.
-Что и со мной как с кутенком справишься?
...Под выкрики махновцев, подбадривающих Фильку, противники вышли на арену. Схватка продолжалась недолго. Не прошло и минуты, как огромные фуксиновые трусы, вместе со всем содержимым вознесло ввысь и они совершили стремительный полет по дуге. Махновец был действительно огромного роста, под стать трусам - его длинные ноги описали большую красивую амплитуду, чиркнув в верхней точке по потолку. В то время как голова была зажата у Ивана Максимовича под мышкой. И приземлил он его на ковер так, что сцена затряслась...
Вся труппа замерла, ни живая, ни мертвая ...Бандиты подняли страшный крик, выражая досаду стрельбой в потолок. Но, увидев, что аплодирует их вождь Нестор Иванович, последовали его примеру. Махно с явным удовольствием любовался, как оглушенный Филька делает слабые попытки подняться. Затем, подойдя к столу, распорядился адъютанту выдать "актерщикам" вино и колбасу, похвалил Поддубного и бросил на стол приз для него персонально - толстую пачку денег. Не забыл покарать и Фильку - повелев ему завтра чистить нужники.
Разглядев махновскую валюту, Иван Максимович ошеломленно заскреб в затылке. На ассигнациях кроме цифр денежного достоинства была разухабистая надпись: "Гоп, кума, не журись, у Махна деньги завелись". И ... изображения мужского достоинства. 
Но никогда Поддубный не был так близок к смерти как в Одессе в начале 1920 года. Худая слава была тогда у этого города. Буквально реки русской крови пролили с изощренной жестокостью сионочекисты Вихман, Дейч, Юзефович-Северный, садистки Дора Явлинская и Ремовер. По выражению Г.Климова: "Черное море покраснело от крови". Одесская ЧК без всякого разбора расстреливает русских по обвинению в антисемитизме.
Прибытие в Одессу с цирковым чемпионатом национального героя России, "чемпиона чемпионов" Ивана Поддубного подействовало теперь уже на председателя ЧК Юзефовича-Северного как красная тряпка на быка.
-Срочно расстрелять!.... Ну хотя бы за еврейские погромы..."
Поддубный был брошен в камеру смертников, хотя ни с какого боку не был замешан ни в политике, ни в криминале. И уж тем более в еврейских погромах. И, невзирая на то, что каждый его шаг, благодаря всемирной известности, был словно высвечен прожекторами и известен широкой публике...
Только чудом удалось спастись королю борцов. Поддубному была вручена справка Одесской губернской чрезвычайной следственной комиссии о реабилитации от 20 февраля 1920 года.
(На Кубани аналогичная история произошла с титаном мировой литературы Михаилом Шолоховым. Председатель Ростовского ЧК Коган организовал убийство Шолохова. Его спасло только вмешательство Сталина. За русскими гениями в любой сфере деятельности велась самая беспощадная охота палачами - сионочекистами).
Достойно удивления, что Поддубный, пройдя через две революциии Гражданскую войну умудрился ни с какой стороны не запачкаться в политике. Хотя одному Богу ведомо, на чьей он был стороне,какие чувства его обуревали, когда раскулачивали и ссылали его родственников, которых он одарил в свое время земельными наделами.
...Выйдя из чекистских застенков Иван Максимович был сражен черным известием - его горячо любимая жена Нина Николаевна сбежала с каким-то проходимцем, причем стащила большую часть золотых медалей - наград за нелегкие победы. Рухнули устои империи, рушилась и мораль людей, с виду вполне добропорядочных. Украденное золото не пошло ей впрок - и сама была брошена, пришлось испытать горе, беду и нужду. Спустя некоторое время писала Поддубному: "На коленях пройду весь путь к тебе, Ванечка..." Он не простил ей измены, глубоко поразившей его. В тот момент он тяжело заболел, писали, что был даже при смерти. Печать страдания надолго ляжет на его лицо.
И никогда больше не проснется в схватках былой кураж и неукротимая ярость, удваивающая богатырскую силу...

Урок Мацисту
-"Что ж, сынок, пойдем в бур" - устало и тихо промолвил Поддубный. Он только что прибыл дребезжащим поездом и изрядно вымотался после многосуточного пути. Его знобило, а чай, предложенный директором цирка, оказался жидким и чуть теплым. Ему пошел 54-й год и седеющие усы сейчас уныло обвисали (это был безошибочный барометр самочувствия).
По вызову директора зашел и премьер Харьковского чемпионата 1924 года Коло Квариани. Самовлюбленный двадцатилетний красавец афишировался как "чемпион мира, Мацист Кавказа, Тифлисский студент". Борец был прекрасный, фигура гармоничной красоты, очень сильный, очень ловкий и гибкий. И на предложение директора "подвалиться" в финале, продемонстрировав красивую схватку на шике, отреагировал бурной сценой. Ему, избалованному вниманием публики фавориту чемпионата, подвалиться под старика?
-Никогда! В ответ лишь блеснуло что-то в глазах старого льва. Была это тень предательской слабости и обиды или обещание грозы?
... Наконец чемпионат подошел к концу. Лихо бросал своих соперников красавчик Квариани, и уверенно раскладывал всех Иван Максимович.Ивот
финальная схватка: Квариани - Поддубный.
Усы Ивана Максимовича уже грозно топорщились. Это был признак неминуемой бури. Все 130 килограммов его могучих мышц, сохранивших свою мощь благодаря жестокому режиму и фанатичным тренировкам жаждали схватки. А за его спиной опыт побед короля борцов, ревниво оберегавшего честь и славу своего имени и упрямо не желавшего уступать ни старости, ни новому поколению борцов.
Свисток арбитра. А здесь мы дадим слово свидетелю этой схватки цирковому артисту А.Шираю ("Советский цирк", 1960г. №12)
"Квариани самонадеянно "как орел", налетел на Поддубного. Он действительно был уверен в себе, но столкнулся как бы с каменной горой. Спустя полминуты он понял, что такое знаменитый "старик" и старался уйти от поражения. Поддубный уже не был неповоротливым медведем. Раз! Два! Три! Как неопытного мальчишку сбивал он Квариани с ног, даже не стараясь его класть. Премьер начал удирать от Поддубного за ковер, хватался за барьер. Квариани был ловок как кошка, но только кошка попала в лапы тигра. Через три-четыре минуты "старик" подгреб к себе извивающегося премьера, встряхнул его и резким движением бросил, как мешок, на землю". Вновь и вновь отдирал его от барьера, вздымал как мешок картошки над головой и со всего маху бросал на арену, Раз за разом Квариани грохался на ковер, пока его не унесли с арены на носилках. Арбитр лишь понимающе улыбнулся: "Батька давал урок".

Поддубный ...на подиуме
Случилось это в Москве летом 1924 года. Во Втором госцирке проходил борцовский чемпионат, занимавший все третье отделение цирковой программы. На афишах чемпионата сверкало немало звезд. В первую очередь сам Поддубный, затем Чуфистов, Буль Башкиров. Большой ажиотаж поднялся вокруг объявления, открытого для всех конкурса атлетического телосложения. Этому поспособствовали как афиши, так и объявления в газетах. Был объявлен хороший приз и заявки от желающих так и посыпались. В первую очередь это были цирковые атлеты, которые на бенефисах демонстрировали игру мышц. А во время представления борца на параде, зачастую сделав шаг вперед, атлет демонстрировал "двойной бицепс" или "широчайшую спереди" по современной терминологии. Было много участников и от любителей. Энтузиазм доктора Краевского дал свои плоды и атлетизм в конце 19 века и начале 20 был в большом почете. К тому же не только первый приз получал победитель, но вдобавок были объявлены еще три приза. Эта соревновательная острота, внесенная в конкурс, вызвала большой интерес зрителей. Ко второму отделению циркового представления, целиком отведенного конкурсу, зал был переполнен.
Заняло свои места авторитетное жюри конкурса, состоящее из всех известных знаменитостей: скульпторов, атлетов, художников. И вот парад участников – арбитр представил их публике. Предстало великолепное зрелище - строй атлетов, олицетворяющих собой силу и красоту.
Сейчас удивляет то,на каком высоком уровне проходил конкурс и насколько продуманно был организован. Участник поднимался на пьедестал, демонстрировал пластические позы, усиливающие впечатление от гармоничности и красоты тела. Сверху освещал софит, подчеркивающий рельеф мускулатуры. Благодаря ему, особенную выразительность приобретали фигуры и позы атлетов. Впечатление усиливал также и цирковой оркестр, чарующим вальсом сопровождавший выступления атлетов. И пусть не было привычной ныне хореографии бодибилдеров, зато пластические позы были навеяны скульпторами великих мастеров. Не забывайте, что серебряный век искусства в России был не сразу задавлен революционным мракобесием.
Арбитр Урин опытным глазом распределил состав участников по нарастающей - сначала менее заметные претенденты, затем все более яркие. Вот закончил свое выступление известный цирковой борец и атлет Борис Калмановский. Теперь он наблюдал за выступлением своего основного конкурента - Б.Свешникова, претендующего на первое место. Это был атлет с прекрасно развитой мускулатурой и классическими пропорциями тела. Но его выступление фактически было сорвано. Сначала раздался возглас одинокого зрителя: "Просим Поддубного!" А затем...
Здесь лучше обратиться к воспоминаниям непосредственного участника события - Б.Г. Калмановского. Всегда предпочитаю воспоминания очевидцев. Они не только передают дух эпохи, атмосферу времени и аромат события. Самое главное - мы видим событие глазами свидетеля, описавшего, как народ предпочел видеть настоящую Великую Силу, и как он жаждал ее увидеть.
"Арбитра Урина не было слышно. Его заглушал тысячеголосый крик. Кричал уже не один человек. Все зрители хором скандировали: "Поддубный! Даешь Поддубного! 
Шум все усиливался. От крика сотрясался воздух. Зрители свистели, стучали ногами. Поддубному в то время исполнилось 54 года. Несмотря на возраст он на борцовском ковре являлся еще грозным соперником для любого чемпиона. Но, увы, годы сказались на его мощной фигуре. Он располнел и выглядел далеко не Аполлоном. Ни у устроителей, ни у самого Поддубного не было и мыслей об участии его в конкурсе телосложения. Но так как шум все нарастал и грозил сорвать представление, то после совещания администрации с членами жюри было принято решение включить Поддубного в число соревнующихся. Объявление об этом встречено шквалом аплодисментов. Поддубный вышел на арену и стал медленно подниматься на пьедестал. От нервного напряжения меня сотрясает дрожь. На фоне стройных, с рельефной мускулатурой молодых гладиаторов, выступавших до него, пожилой Поддубный производил впечатление неуклюжего человека. Было страшно за него. А что, если этот величайший борец мира вызовет сожаление или хуже того - смех у зрителей?
Поддубный уже находился на пьедестале. В это мгновение прозвучало многоголосое "А-ах!" Как будто у всей массы зрителей от изумления и испуга, вызванного неожиданным устрашающим зрелищем, одновременно перехватило дыхание. По роду своей работы мне - профессиональному атлету и борцу приходилось постоянно общаться с людьми, обладающими мощной мускулатурой. Меня трудно было удивить бицепсами или шеей объемом в 50 и более сантиметров, но вид Поддубного ошеломил меня. При всем моем восхищении силой Поддубного я не мог предположить, что на шестом десятке жизни у него сохранилась такая фантастическая мускулатура. Поддубный медленно поворачивался по кругу на площадке пьедестала. Сначала я увидел его напряженную спину. Мышцы образующие длинные тяжи, расположенные вдоль позвоночника, огромные и выпуклые, производили устрашающее впечатление. Казалось, два удава пытаются прорвать кожный покров и вылезть наружу. Не менее поразительное зрелище представилось, когда Поддубный повернулся лицом: грудная клетка исполина и под ней прямые брюшные мышцы живота, выпирающие, как крупные булыжники, демонстрировали невероятную силу брюшного пресса.
На пьедестале Поддубный находился не более 1-2 минут. Потрясенная невиданным зрелищем публика не сразу пришла в себя. Затем последовал взрыв аплодисментов - естественное выражение восторга перед апофеозом физической мощи, так наглядно показанной Поддубным. Жюри единогласно присудило Ивану Максимовичу Поддубному главный приз как обладателю воистину геркулесовой мускулатуры. Трем молодым атлетам были вручены призы за наиболее гармоничное сложение.

Старый Свет против Нового
Решение Поддубного гастролировать по Америке было очень рискованным Александр Куприн в свое время предостерегал от этого шага Заикина: «Америка – это страна жулья» … В Америке борются как мясники». Под угрозой были не только слава и репутация, но и здоровье. О правилах вольно-американской борьбы можно было говорить лишь в очень условном смысле – скорее она напоминала современные бои без правил. Чем заканчивались обычно схватки чемпионов Европы в Америке?
В журнале «К спорту» Збышко-Цыганевич описывал как «Гаккеншмидт – кумир Европы, Геркулес наших дней захотел позолотить свою славу в Новом Свете. В начале он действительно покоряет Америку, играючи раскладывая ее сильнейших борцов, за 2-3 минуты. Но после очередной победы на арене появился Франк Готч и потребовал немедленной схватки. После отказа Гаккеншмидта, он устроил грандиозный скандал, обвинив его в трусости и объявив его предыдущие схватки фиктивными. Его речь вызвала бурную поддержку зрителей. Потеряв всю популярность, Гакк вернулся в Англию с подмоченной репутацией. А Готч семимильными шагами зашагал к вершинам славы. Он не имел каких-либо особенных физических данных. Не был и непобедимым борцом. Дебютировав в 1899 году в вольно-американской борьбе, за 12 лет имел 8 поражений. Но именно ему удалось лишить славы непобедимых борцов таких великих атлетов как Гаккеншмидт и Станислав Збышко. Готч был большим мастером болевых приемов, к которым европейцы не были готовы и отличался совершенно оригинальной манерой борьбы.
Через год, хорошо подготовившись, Гакк решил рассчитаться с обидчиком. Заключил контракт на 10 матчей за 20 тысяч долларов. Бросил вызов Готчу. Схватка состоялась в Чикаго при невероятном ажиотаже публики и колоссальных сборах. Считают, что Гакк совершил ошибку, не попытавшись в своей обычной манере свирепым штурмом добиться победы на первых минутах схватки. Придерживаясь выжидательной тактикион постепенно теряет свою мощь. Уже через полчаса Готч уверенно дает отпор. Развязка наступила через полтора часа, когда Гакк совершенно измотанный, еле стоит на ногах. Готч захватив его на задний пояс, бросает со страшной силой. Затем заплел ему обе ноги своими и взял ступню на излом. Когда послышался хруст сустава, Гакк все же вынужден был сдаться.
Резюме Збышко-Цыганевича: «Вся Англия ждала своего кумира с венком победителя. Но Гаккеншмидт прибыл посрамленным, разбитым и телесно и душевно. А Готч стал первым человеком в Америке». Со слов самого Готча: « Вот уже 9 лет я состою чемпионом Америки по свободной борьбе13 лет выступаю как профессионал, но за всевремя я ни разу не заслужил такой честии славы, как за 2 часа борьбы с Георгием Гаккеншмидтом в апреле 1908 года. Моя победа над этим непобедимым русским львом наделала шуму во всем мире.» (журнал «Сила и здоровье» 1912г. «За всю жизнь Гаккеншмидт поборол 258 борцов разных стран»).
В этом же году собралась целая экспедиция за долларами в Страну Желтого Дьявола. Это были знаменитые европейские борцы: бельгиец Стерс, турок Юсуф Махмут, немцы Зафт и Зигфрид. Теперь, чтобы добиться встречи с Готчемим предстояли долгие баталии на ковре с борцами менее классными. Только после победы над ними они добьются чести сразиться с Готчем.
Первым из европейской четверки выбыл Зигфрид. Он гастролировал в Канзас-Сити, где победил многих соперников. Затем нарвался на Джо Роджерса, который сломал ему нижнюю челюсть. Зигфрид вынужден был отказаться от схватки. Посленескольких неудачных операций дома (у него оказался надлом нижней челюсти и загноение кости)пришлось отказаться от борьбы навсегда. Так закончилась борцовская карьера «тевтонского рыцаря» Зигфрида.
Краса и гордость Бельгии – Альфонс Стерс, работавший жестко и мощно, (его сравнивали с паровой машиной) разбросал всех на пути к чемпиону. Встретившись с Готчем, горячо начал угощать его рывками и «макаронами» европейского производства. На все рывки и толчки тот поддавался без сопротивления, лишь по-боксерски отплясывал вокруг. Стерс уверился в своем полном превосходстве и начал швырять Готча еще сильнее. Потерял бдительность и … «ровно через 6 минут от начала, как мешок с опилками был припечатан к ковру спиною. Случилось это с такой молниеносной быстротой, что я до сих пор не могу себе ясно представить, каким образом американец поймал меня. Помню только свой полет по воздуху через Готча и бешенный восторг сумасшедших в отношении к борьбе янки-зрителей».
Юсуф Махмут – из плеяды страшных турков, земляк Нурлы и Мадрали, но подданство болгарское. Также перебросал всех на пути к Готчу. Их схватка в Чикаго собрала огромное количество зрителей, сделав сбор в 64 тысячи долларов. Махмут был высококлассным борцом, выделялся и силой и ловкостью. Но вольно-американская борьба очень отличалась от европейских разновидностей вольной борьбы. Благодаря этому Готч бросил его дважды за 16 минут.
Немец Карл Зафт – был феноменален по силе, колоссальные размеры и вес. На пути к встрече с Готчем победил многих сильных противников. Бросил даже турка Пенгаля – постоянного соискателя титула на парижских чемпионатах мира. Его заранее считали победителем грядущего сражения. В схватке он сразу же начал рвать Готча за шею и мотать его во все стороны. Тот без сопротивления болтался, с виду расслабленный как тряпка. Затем улучив момент, когда Зафт ринулся вперед, ушел чуть вбок, к инерции движения циклопического тела Зафта добавил свое усилие, рванув его в свою очередь и слегка крутнул его книзу. Зафт был брошен в партер фактически собственным усилием. Так крепко приложился грудью о ковер, что был оглушен. Огромная гора мяса – даже не понять – стоит на четвереньках, или лежит на животе, настолько огромен его живот. А Готч злодейски гаркнул: «Ну теперь перекрестись!» Бросился на Зафта, заломил обе ноги сразу и проводит болевой прием.
Надо было видеть несчастного Зафта в этот момент. Почему-то зрителям показалось комичным это зрелище – раздался хохот. Лицо Зафта разъехалось в страдальческой гримасе, усы пиками торчат в стороны, глаза вылезают из орбит. А Готч продолжает злодействовать – надавил всем телом на ступни Зафта. От нового приступа боли ошеломленный Зафт истошно завопил в панике: «MeineFrau! MeineKinder!». От всего этого публика окончательно пришла в дикий восторг. Половина от хохота сползла с сидений, другие уже не в силах смеяться, лишь стонали, визжали и топали ногами. Карл Зафт сдался, чтобы избежать переломов. На этом его злоключения не закончились. За кулисами на него негодующе напал собственный менеджер: почему сдался без сопротивления?
- Пошел к черту! – взревел возмущенный Карл.
А теперь на арене Нового Света возникает новый персонаж – один из
сильнейших борцов планеты, гора мускулов – поляк Станислав Збышко – Цыганевич.
- «Головокружительные успехи американца не давали мне покоя и желание встретиться с ним оказалось непреодолимым».
Мускульный монстр в Америке добился небывалого успеха. Удача на его стороне – он бросил целую галерею первоклассных американских борцов. Исключительный интерес и наплыв огромного числа зрителей вызвала его схватка с Готчем, состоявшаяся в Буффало в ноябре 1909 года. У Збышко был очень хваткий менеджер, поэтому условия контракта схватки были более выгодны для Збышко. Готч за один час обязан был дважды бросить Збышко, чтобы его признали победителем. А Збышко достаточно было бросить Готча один раз для победы. Призовой фонд – 30 тысяч долларов: 60% - чемпиону, 40% - побежденному.
Поэтому, в самом начале схватки, не прошло и минуты, как Збышко набросился на Готча, захватил задним поясом и высоко поднял его. Готч все же извернулся змеей, выскользнул вниз и зацепом ног рванул контрприем против заднего пояса. Но ему не удалось опрокинуть Збышко на спину – тот извернулся в свою очередь, избежав падения на лопатки. Все же борьба продолжается в партере – Готч загибает поляку ноги до самой шеи. И каждый раз Збышко ухитряется вывертываться – он не зря славился своей гибкостью, удивительной для человека с такой чудовищной тяжелой мускулатурой. Наконец, он перешел в стойку и продержался весь назначенный час. Никому из борцов не удалось бросить соперника на лопатки. Ничья. (По некоторым источникам, победителем был объявлен Збышко, поскольку продержался час против чемпиона). После схватки Готч посетовал, что Збышко чересчур тяжелый соперник, его невозможно уложить на лопатки. А менеджер Гоча, державший пари за него, проиграл 3,5 тысячи долларов.
Теперь звезда Збышко-Цыганевича вспыхнула с новой силой. Он получил признание в Америке, убедившейся в его высоком классе и в том, насколько он грозен для их кумира. На Збышко посыпалась масса предложений, ангажементов и контрактов из всех городов Америки. Менеджер Збышко пожинал плоды успеха, беспощадно эксплуатируя его. Во всех сторонах Америки зарабатывая на нем огромные деньги. С ноября 1909 года по июнь 1910, Збышко не знал никакого отдыха. Как бешенные мчались они экспрессами из города в город, и Станислав живет только в поезде или на арене. Он совершенно выдохся без отдыха, тренировок и системного поддержания формы. Внешне казалось, что его гастроли проходят довольно успешно, Збышко побеждает всех борцов, которых выставляют против него. Утверждают, что он поверг на лопатки свыше 250 американских борцов. Но Збышко не только выбился из формы, потеряв больше пуда веса, хуже того, он окончательно пал духом. Как ни пытался он избежать встречи с Готчем или перенести ее на будущий сезон – все было напрасно. «Маленький кулак моего менеджера с зажатым в нем контрактом связывал меня по рукам и ногам, и обязывал во что бы то ни стало выступить в матче» - говорил Збышко-Цыганевич в интервью журналу «К спору», 1910г.
С ужасом ждет Станислав неотвратимого часа реваншной схватки с Готчем и этот час пробил 10 июня 1910 года. В Чикагском Колизее собралось около 25 тысяч зрителей. Тотализатор работает как никогда, фиксируя пари на самые невероятные суммы, но, заметим,в пользу Готча – 10 к 4. 
С небывалой помпойбыл обставлен сам ритуал схватки. Новый Колизей ждал своих гладиаторов. Вот прозвучали звуки музыки. Нет, это были не фанфары. Под национальный гимн «Ще польска не згинела» на арену медленно, как на эшафот вышел Збышко-Цыганевич. От неожиданности - он никак не ожидал услышать здесь родной гимн, - на глазах у него выступили слезы. Горячие овации со стороны польской диаспоры.
А вот раздаются рулады «Янки Дудля» и на арену пантерой выскочил Готч. «За свою жизнь я еще не видел такого восторга у публики, какой был ему оказан. Колизей стонал от бешенных криков и стука. Передо мной стоял идеально сложенный красавец, более похожий на изящного артиста балета, чем на профессионального борца. Готч полностью посвятил себя реваншной схватке, он последовательно и целенаправленно готовился к борьбе именно с Збышко. За полгода подготовки он вышел на пик формы, а сейчас выглядел как никогда свежим и отдохнувшим.
Звучит сигнал к началу схватки. Збышко выходит на середину, протянул руку для рукопожатия. Этот ритуал он проделывал тысячи раз. После него борцы должны развернуться, отойти на несколько шагов и повернуться друг к другу, начать схватку. Готч, в своем черном трико, действительно похожий на пантеру, из своего угла невесомо скользнул к Збышко. Попутно, легко и резко хлопнул по ладони Збышко, еще резче прошел в ноги и, рванув за ноги, моментально опрокинул его на лопатки. «Туше за 6 секунд!» - прозвучал голос арбитра. Попытки Збышко протестовать были бесполезны. Не только судьи против него, но и подавляющее большинство публики. После того, как прозвучал гимн, схватке придан характер не просто борцовского состязания, а скорее национального соперничества.
Так Збышко с вершин славы рухнул в бездну отчаянья. Горе побежденному – чашу позора испил он до дна. Пока не закончился контракт, ему невозможно было выйти на улицу. Уличные мальчишки устроили ему беспощадную травлю. В самой многолюдной толпе находят свой образ врага – поляка с чудовищной мускулатурой и не дают прохода. Над толпой стоит визг, свист и улюлюканье дьяволят-янки: «Збышко – 6 секунд! Збышко – 6 секунд!» А ведь Збышко не просто солидный господин весом в 120 кг и 30 лет от роду – у него университетское образование и знание десятка языков. От этого еще больше страдает оскорбленная гордость – до самых глубин души возмущен Станислав подлым коварством Готча (забывая, что сам нечист на руку – используя против «москалей» Поддубного и Заикина масляную смазку, считал себя умнее других). Взять реванш у него не получилось – какую бы сумму он не предлагал Готчу за схватку на будущий год, тот не соглашался.Готчу предлагали за эту схватку60 тысяч долларов клубы Нью-Йорка, Канзаса и Питсбурга, но он отказывается категорически. Никак не желает рисковать своим чемпионским титулом.
А в остальном, Готч смело идет от победы к победе – им повержены все новые и новые соперники: английский чемпион Джимми Эссон, итальянский чемпион мира Джованни Райцевич. Причем побеждает за невероятно короткое время. В конце концов, американцам приелись его легкие победы. Теперь они жаждали сильных ощущений во время схваток соперников равного класса. Для поднятия сборов требовалась хорошая сенсация. Менеджеры сделали предложение Гаккеншмидту, от которого тот не смог отказаться – гарантировали ему гонорар в 25 тысяч долларов, независимо от исхода схватки. Утверждают, что Гакк не выступал уже два года. Ранее он отклонил вызов Поддубного и Аберга. Но сейчас загорелся не на шутку. Кровь закипела от желания взять реванш. В имении Гака на берегу моря начались интенсивные тренировки. Тренерами и партнерами он пригласил знаменитых борцов – Станислава Збышко, Якоба Коха, доктора Роллера. Вначале Збышко укладывает Гака за 2-3 минуты, но прошло всего полмесяца и уже в течение часа Гакк не поддается, невзирая на все усилия Збышко, Гакк работает как машина – отмечают его партнеры по борьбе.
Газетчики всю Англию взбудоражили предстоящим матчем. Ежедневно о нем печатают целые статьи, ведут постоянную хронику его тренировок. Удивительно, как фанатизм болельщиков тесно переплетается с национальным шовинизмом бриттов. На данный момент Гаккеншмидт уже подданный Великобритании. 
Вся Англия жаждет реванша своего кумира и нового взлета его славы. Каждый день к нему приходят тысячи писем. При его появлении на улице полный восторг и самые восторженные овации со стороны горожан, как будто Гакк – супермен отправляется спасать все человечество. В ответ широкий рекламный жест со стороны Гаккеншмидта – во всех газетах пообещал англичанам вернуться победителем, принеся славу своей новой родине.
Через месяц Гакк вошел в прекрасную форму и со всей компанией партнеров и тренеров отправляется в Америку. Тренировки продолжаются во время всего пути на пароходе – то в каюте, то прямо на палубе. Все твердо уверены, что победа будет за Гаком. Беда пришла неожиданно – во время тренировки доктор Роллер выбил Гаккеншмидту колено. Ни о какой борьбе не может быть и речи. Гакк не встает с постели, он совершенно пал духом, не в силах справиться с нервами, порою рыдает как дитя. Отказаться от матча невозможно – по контракту огромный штраф грозит разорением. И с каждым часом пароход неумолимо приближает Гаккеншмидта к Америке, как к месту казни.
По прибытию, в какой-то момент, Гакк хотел даже сбежать, но его плотным кольцом сторожили те, кто сделал огромные затраты на проведение матча. И снова Колизей в Чикаго. Матч состоялся 4сентября 1911 года. Георг Гаккеншмидт против Фрэнка Готча. Великобритания против Соединенных Штатов Америки. Колоссальный наплыв публики, давший сборы в 214 тысяч долларов.
….Готч терзал Гакка самыми беспощадными жестокими приемами. Экзекуция закончилась на 21-й минуте, когда Гакк был уложен во второй раз. Американская публика, как это ни странно проявила сочувствие к Гаккеншмидту. И даже мэр Чикаго за бесчеловечную жестокость Фрэнка Готча, навсегдазапретил ему выступать в этом городе, даже занес его имя в «черную книгу».
… Гаккеншмидт поклялся больше никогда не выступать на соревнованиях по борьбе. На следующее утро под чужим именем бежал из Америки на пароходе. А сбежалв Россию – в Англии ему теперь лучше не показываться послестоль опрометчивых рекламных авансов. А в России уже забыли о его предательстве в качестве судьи на матче Збышко - Поддубный в 1908 году. Зато хорошо помнили ученика Краевского, «Русского льва» Георга Гаккеншмидта. Его тепло принимают в Киеве, Москве, Санкт-Петербурге. Ему пошел уже 34-й год – это окончательный конец его борцовской карьеры. К борьбе он испытывает только отвращение, не может приступить даже к тяжелоатлетическим тренировкам. Настолько велики его разочарования и психологическая усталость.
Не прошло и года, как всех облетела новость о Фрэнке Готче. Победитель непобедимых, лишивший этого звания многих сильнейших борцов планеты: Гаккеншмидта и Збышко, сыграл роковую роль не только в их биографиях, он сокрушил целую плеяду сильных европейских конкурентов.
«Русский спорт» в 1912 году публикует интервью с Готчем. В его признаниях горькое отчаянье и ненависть к публике. Фрэнк бросает арену из-за переутомления.
- «Я с ужасом думаю, что опять должен заняться борьбой. Дрожь пробегает по телу при мысли, чтопридется работать над своей формой. Я никогда не забуду тех мучений, которые мне пришлось испытать при тренировке. Людям кажется, будто я имею призвание к борьбе и поэтому слава 
досталась мне без всяких забот. На самом деле вряд ли кому успех доставался столь тяжкой ценой».
… И ему тоже исполнилось 34 года – возраст расцвета сил, особенно для тяжеловесов. Беспощаден большой спорт с его неминуемыми перегрузками на износ и стрессами.
Вместо Готча лидером вольно-американской борьбы стал «Душитель» Эд Льюис. Так был прозван, за то, что добивался побед над соперниками удушением – своим любимым захватом головы.
Позднее, кумиром американцев на добрый десяток лет станет Джо Стечер, прозванный «Небрасскими ножницами», за свою манеру борьбы. Любого противника он парализовывал, захватывая его ногами. Действовал крайне однообразно, но с большим эффектом. Его ноги поражали всех невероятной силой, цепкостью и толщиной. Особенно по контрасту с его маленькой плюгавенькой головкой и сутулостью завзятого курильщика.

Поддубный в Америке
Как Поддубный попал в Америку? Однажды во время бесконечных гастролей Иван Максимович оказался в Ростове. Был в гостях у молодого циркового борца Ивана Машошина. Там и познакомился с его матерью – еще не старой вдовой Марией Семеновной, работавшей булочницей. Женщина пришлась ему по душе – и добрым положительным характером, и хозяйка хорошая. Кроме общей положительности Мария Семеновна отличалась набожностью – выйти взамуж согласилась только при непременном венчании в церкви. Старушки-богомолки испытали легкий шок, когда из автомобиля, остановившегося у церкви, выгрузились целых три горы в человеческом обличии – Поддубный со товарищами.
Не в характере Ивана Максимовича было ютиться где-то и жить кое-как. По его масштабу, уж если женился, то подавай жене просторный дом и хозяйство. Новую семейную жизнь начал с того, что поехал за большими гонорарами в Германию. Здесь он столкнулся с неприятным обстоятельством. Хотя приглашение и исходило от немецкого спортивного общества, но непременным условием хозяев цирковых чемпионатов было то, что борцы должны «подваливаться» под их фаворитов.
- «Вы что, совсем Поддубного позабыли? Кто меня сам положит, под того и лягу!
- Это ваше дело, но тогда поищите другой чемпионат».
И заколесил Иван по Германии – чемпионат за чемпионатом, город за городом, цирк за цирком. Так прошел весь 1924 год и еще два месяца. Хозяева борцовского треста, хотя и конкурировали беспощадно, но в отношении к борцовской строптивости проявляли солидарность. Неудача не смутила Поддубного. Характер его был непреклонен – уж если решил стать хозяином и добытчиком для новой семьи, то он попытает счастья и в Старом и Новом свете. Его не испугала репутация бандитов Дикого Запада, которую унаследовали американские борцы, а также неудачи его европейских предшественников во главе с Гаккеншмидтом и Збышко.
Заключив контракт с менеджером из Чикаго Джо Пфефером, в конце 1925 года пароходом из Гамбурга Поддубный прибыл в Нью-Йорк. Теперь отступать было некуда – контракт подписан, его ждут схватки на рингепо правилам вольно-американской борьбы, больше похожей на борьбу без правил. Пришлось переучиваться – за короткий срок интенсивной подготовки Иван Максимович сбросил целый пуд веса.
Организаторов борцовского бизнеса привел в смущение его возраст – 54 года. В Америке в борцовских соревнованиях, имея возраст старше 38 лет можно выступать только после разрешения специальной медицинской комиссии. На то были основания – поединки на ковре отличались чрезвычайной жестокостью. Врачи провели тщательное и всестороннее обследование Поддубного и сделали заключение, что по всем показателям его здоровье соответствует возрасту около 40 лет, но не старше! Очень удачная получилась реклама.
Следом, он лукаво попросил газетчика подержать свою тросточку. А сам полез за чем-то в карман. Репортер выронил эту тросточку из чугуна пудового веса. Вся остальная толпа газетчиков пришла от этой сцены в неописуемый восторг – американцы обожают сенсации. Пресса назвала Поддубного«Иваном Грозным».
«И пошло как журавель, ноги как ходули» (из любимых изречений Поддубного).
При самом первом выступлении его представили как самого сильного борца в мире и советского подданного. Поднялся страшный шум, раздались крики немедленно убираться из Нью-Йорка. Пришлось бороться не только с соперниками, но и с американским шовинизмом. Тем не менее, Иван Максимович раскланивался публике с улыбкой, как до схватки, так и после. Пресса характеризовала его как джентльмена и самого культурного борца.
Надо сказать, что американская публика принципиально отличалась от русской. Во время матчей стоял страшный вой, на ринг летели бутылки, а зрители дрались между собой. В острые моменты схватки роскошно одетые джентльмены с пеной у рта орали дикими голосами: «Ломай руку!» (какой гуманности вы хотели от нации, основанной беглыми каторжниками и ссыльными путанами?). Поддубному сразу же бросилось в глаза это существенное отличие. 
В России смотрят на спорт с добродушным восхищением, к борцам вполне лояльны, а публика гораздо приличнее и культурнее.
Несмотря ни на что, борется Иван Максимович с большим успехом. Победным маршем проходят его турне в Сан-Франциско, Лос-Анджелесе, Филадельфии, Чикаго. Технику бросков он показал классическую и препечатал к ковру лучших американских борцов: Фогеля, Мартинсона, Тосалпоса, Гешта, Колофа, Томпсона, Тормаши. Его пытались вывести из строя теми же способами, которыми покончили с борцовской карьерой немецкого чемпиона Зигфрида. Джо Гешт (Канада), когда Поддубный бросил его, пытаясь избежать поражения, чуть не оторвал ему усы, но безуспешно, Иван Масимович применил к нему свой метод укрощения. В Кливленде Мартинсон пытался противостоять ему, применяя запрещенные приемы, пускал в ход кулаки и царапался ногтями, за что Поддубный ему чуть шею не своротил. Говорят, что он уважать заставил себя, когда несколько грубиянов-соперников вынесли с арены без сознания. У всех остальных разом пропало желание испытывать его терпение.
По контракту 18 января 1926 года, Поддубному предстояла схватка с самым отъявленным негодяем борцовского ковра – младшим братом Станислава Збышко, Владеком Збышко-Цыганевичем. Незадолго до этого он чуть не оторвал ухо Ивану Заикину. В следующий раз, когда Заикин был травмирован, под предлогом оказания ему помощи, ослепил его медным купоросом. Американцев ничуть не смущали такие обстоятельства, на подобные шалости они смотрели сквозь пальцы. Ведь Владек Цыганевич считался одним из лучших американских чемпионов – лидером вольно-американской борьбы.
Рекламные тексты взывали к американцам: «Не пропустите крупнейшую встречу все времен…», «Збышко окажет Поддубному самое упорное сопротивление в своей жизни. Именно Збышко встал на пути известного Заикина в его марше к титулу, именно он осилил немецкого борца Зигфрида, когда этот тевтонский завоеватель грозился увезти с собой мировую корону». Збышко-младший расхвастался в газетах, что и со стариком Поддубным расправится за 10 минут.
…Он попытался применить к Поддубному прием «железный ошейник» (удушение пережиманием сонной артерии). Но Иван Максимович был начеку, сразу же пресек эту попытку и припечатал его на лопатки за 44 секунды!
Была встреча и со старшим Збышко-Цыганевичем, закончившаяся вничью (хотя биограф Поддубного Я.Гринвальд писал, что совершенно выдохшийся Збышко просто умолил Поддубного не класть его). Во время этого поединка Поддубному минуло 56 лет, а Збышко – 46. Для сравнения: Гаккеншмидт и Фрэнк Готч закончили свои выступления в 34 года. 
На очереди была встреча с «Душителем» - Эдом Льюисом, побеждавшим всех своими вариантами удушений, в которых он действительно был большим мастером. Но прежде состоялась схватка, в которой Збышко-старший придавил «Душителя», но, к сожалению, Збышко не удалось развить 
свой успех далее, потому что затем последовали несколько проигрышей далеко не самым сильным борцам.
А Поддубный находился уже на самых верхних ступенях вольно-американской борьбы. Здесь уже 10 лет купался в лучах славы чемпион мира по вольно-американской борьбе Джо Стечер. Прозвали его «Небрасские ножницы» за своеобразную манеру борьбы. Боролсяон в основном ногами, которые были у него невероятной силы, гибкости и цепкости. Против его «ножниц» не мог устоять ни один соперник, разжать их было просто невозможно. Но Поддубный сделал это и начал бросать Стечера. Джо не дал провести практически ни одного броска, всякий раз срываяприемы обхватами ногами. После получасовой схватки Поддубный был признан проигравшим.
По опыту схватки Стечера с Иваном Заикиным видно, что и Поддубному в любом случае не дали бы победить Джо Стечера. Так оно и случилось. Победил ли Стечер на самом деле? Победил по очкам или чисто? Зачем в случае проигрыша Поддубному все равно дали титул «Чемпион Америки»? Сейчас уже никто не даст ответов на эти вопросы. Полной ясности здесь нет. Почему-то старые авторы, в частности И.Борисов («Книга о силачах», «Славой увенчаны») писали однозначно: «Стареющий чемпион чемпионов (ему шел уже шестой десяток) совершил поездку по городам Соединенных Штатов Америки, встречался с лучшими борцами Нового Света и, вопреки предсказаниям спортивных оракулов из желтой прессы не проиграл ни одной схватки».
Что ж, в самом худшем случае, Иван Максимович за полтора года американских гастролей проиграл всего одну схватку чемпиону мира по вольной борьбе, который был на 22 года моложе его.
Американской публике уже приелся аттракцион: «Душитель» Льюис против «Небрасских ножниц». А вот схватка «Русского медведя» с «Небрасскими ножницами» собрала огромное количество публики. Ажиотаж был небывалый и хозяева борцовского бизнеса быстро намотали это на ус. Если разжигая страсти, проводить с попеременным результатом встречи Поддубного и Стечера, то можно получить с этого очень хорошие барыши.
Но Поддубный отказывается продлить контракт даже на полгода. Ему предлагали и американское подданство и золотые горы. Шантажировали и придумывали разные махинации, чтобы не выплачивать причитающуюся ему по контракту огромнуюсумму. И даже на это богатство Поддубный готов был махнуть рукой, потому что с неодолимой силой потянуло его на Родину. Затосковал он на чужбине, соскучился не только по яблоням и черемухам в цвету, но и по черному хлебу и черной редьке. А главное – по русским людям, по родной речи (Куприн с Заикиным бежали от Совдепии, а он из всех сил рвался в Россию). 
В конце концов, собрал Поддубный «отвальную» в Нью-Йорке, утверждают, что отдать ему дань уважения явилось свыше тысячи человек. Поддубный все-таки покорил Америку. Но не променял Иван Максимович Родину на доллары – прощай Америка!
В Ленинграде его встречали как триумфатора. Гремел духовой оркестр. Публики собралось видимо-невидимо. Слушая приветственную речь, обычно суровый Иван Максимович тихо таял от счастья. Затем в его честь организовали спортивный праздник на стадионе имени Ленина. Здесь собрался весь спортивный мир Ленинграда. Соревновались велосипедисты, легкоатлеты и борцы. Увенчали праздник показательные соревнования по вольно-американской борьбе. Был устроен ринг, на который вышли Иван Максимович и сильный ленинградский борец, чемпион РСФСР Петр Лютов. Поддубный бросил Лютова на лопатки уже через 9 мин. Пять минут перерыва и Поддубный вновь укладывает Лютова, теперь уже через 7 минут. В этот момент толпа зрителей прорывает все милицейские заслоны и прижимается вплотную к подножию ринга. Поддубному был преподнесен приветственный адрес от лица всех ленинградских спортсменов. Излишне рассказывать об овации публики, в памяти очевидцев остался «оглушительный рев толпы».
После успешного турне по Америке Иван Максимович не собирался почивать на лаврах. Одолев Лютова, в Таврическом саду он борется с молодым москвичом Александром Калишевичем и побеждаетего. 
В сентябре следующего1928 годаонучаствует в матчах французской
борьбы в Курске. Уже первая его схватка проходит в переполненном цирке. Подивиться на восьмое чудо света пришло множество желающих. Ему уже без малого 60 лет, а он борется и побеждает далеко не посредственныхборцов. 
Елисей Жилин считался одним из лучших профессионалов того времени. Высокий, стройный, он снискал большую популярность, выступая за спортивные общества «Динамо» и «Металлист». В афишах он рекламировался как «изумительный по технике борец». Но ни кураж, ни техника его не спасли. В конце первой двадцатиминутной схватки Поддубный перевел его в партер и приемом «рычаг» перевернул на лопатки. Спортивный репортер писал: «Этой первой борьбой с крупным борцом, Поддубный показал, что «батька» еще не сдает, несмотря на возраст, а находится в хорошей форме. Когда медведь насядет на человека, когда последнего начинают ворочать чудовищно сильные лапы – страшно становится за человека». 
А самая шумная популярность фаворита цирковых чемпионатов была в то время у Клеменса Буля. Борец был великолепный именно для цирковой арены – яркая акробатическая манера борьбы, феноменальная ловкость, изумительно красивое телосложение. Только все старания Буля поймать Поддубного на прием были безуспешны – Поддубный легко стряхивал все захваты Буля. Попытка Буля провести свой блистательный тур де тет с прыжком закончилась тем, что Поддубный придавил Буля. Затем перевернул любимца публики на лопатки, но второпях использовал работу ногами из вольной борьбы, что в классике запрещалось. Туше не было засчитано. Борьбу продолжили в стойке. Теперь Буль, осознавший всю опасность своих попыток, использует всю свою ловкость, чтобы спасаться от атак Поддубного. Через час схватка закончилась с ничейным результатом. согласно новым правилам Лебедев объявил победителем Буля, как более легкого по весу. Булю еще раз повезло – его объявили победителем Поддубного второй раз! Правда, эти победы никто из профессионалов всерьез не принимал.
В Америке не забыли про Поддубного – прислали пакет документов, так называемую шеф-карту. В бланке контракта спортивный антрепренер Рудольф Миллер из Нью-Йорка предлагал ему 65 процентов со сборов за гастроли в Америке. Предложение более чем выгодное. Иван Максимович не соблазнился, предложил шеф-карту двум богатырям – Михаилу Борову и Данило Посунько, но и те отказались. Это обескуражило Ивана Максимовича и он высказал свое осуждение в адрес Борова: «К такому туловищу да еще бы голову!» По иронии судьбы приглашением воспользовался тот самый «Мацист Кавказа» Коло Квариани, которому Поддубный дал урок в Харькове. В Америке Квариани разбогател и остался навсегда.
Самому Ивану Максимовичу уже незачем было ехать в Америку – он добился главной цели, ради которой и ударился в гастроли по США. Он свил гнездо для своего нового семейства: Марии Семеновны и приемного сына Ивана Машошина. В небольшом курортном городке Ейске Иван Максимович купил просторный двухэтажный дом с садом. Стоял он на перекрестке улиц Сенной и Керченской, под его окнами шелестели акации, а неподалеку простирались лиманы Азовского моря. После бурь и штормов, пережитых в море житейском, он давно мечтал о такой тихой гавани. Место было спокойное и благодатное, множество южных фруктов, а про рыбу самых различных видов и говорить нечего. В саду хватило места и для гирь,штанги, и мячей, упражнениями с которыми он поддерживал форму. Жили они с Марией Степановной душа в душу, порядок в хозяйстве поддерживали образцовый. Обстановка у них была простая, но прочная. По вечерам угощали гостей чаем из тульского самовара. 
Несмотря на выгодные предложения, за границу Ивана Максимовича больше не тянуло. Принимал приглашения на гастроли из самых разных городов Советского Союза. Конец двадцатых годов стал началом серебряного века цирковой борьбы, который продолжался все тридцатые годы. По всей огромной стране выступали около 12 цирковых чемпионатов (для сравнения: в золотой век цирковой борьбы, в 1913 году только в одном Петербурге одновременно проходило такое же количество «чемпионатов мира»). И повсюду: в Сталинграде и Одессе, Баку и Астрахани, Челябинске и Воронеже, Архангельске, Семипалатинске и Кзыл-Орде публика приветствовала его восторженными овациями.
А Поддубный преследовал свою цель, ставшую для него главной. Сразу же после возвращения из Америки в ленинградской прессе прозвучало следующее заявление Поддубного:
«Я, борец Иван Поддубный, возвратившись из Америки в СССР, считаю своим долгом оповестить всех спортсменов, что ввиду своих солидных лет решил оставить свою профессию борца, проработав еще короткое время лишь для того, чтобы найти себе среди русских борцов настоящего преемника и передать ему звание настоящего чемпиона мира, которое я сумел до сих пор удержать, а потому предлагаю молодежи подтянуться и потренироваться, чтобы выступить со мной в борьбе….».
Придирчиво Иван Максимович отбирал претендентов на титул. Данило Посунько – «Сила у него як у быка, ловкость есть, техника есть, а башки нема». Имелось ввиду не только борцовское мышление, но и несоблюдение спортивного режима, неумение устоять перед соблазнами. Михаил Боров – «Строен, сух, высокого роста, необычайно силен и вынослив; по-моему он и сам это не понимает, не осознает свою природную силищу. Ну, а недостатки: очень спокоен, даже чуточку флегматичен в борьбе, нет бойцовской злости, а это так важно, когда надо дать отпор».
Петр Чуркин – «кураж слабоват, недоработки в технике. Избыток массы (140 кг) говорит о недостаточно интенсивной тренировке.
Затем был Александр Мазур – «Из этого хохла выйдет толк, но сердца у него не хватает». Подразумевалось отсутствие спортивной злости, куража.
Его бывшие ученики, Вахтуров и Заикин, в свое время ярко блеснули на борцовском небосклоне, но сейчас их слава стала воспоминанием прошлого. Были у Ивана Максимовича и другие ученики, но никого из них он не назвал своим преемником. Трудно сказать, была ли виновата в этом начавшаяся Вторая мировая война… Когда-то Первая мировая помешала утвердиться на пьедестале Шемякину – после полученногоранения он уже не смог вернуться к прежней форме.
Физически сильных борцов было много, были богатыри и сильнее самого Поддубного,но среди них не нашлось еще одного такого же
фанатически преданного борьбе, ставшего бы воплощением духа борьбы.
Взять хотя бы его ученика Николая Жеребцова (Вердена), вроде бы все при нем:ловкость, гибкость, техника – про силу и говорить нечего. Уйдя из борьбы в силовые аттракционы, он запросто на платформе поднимал двух быков. По внешности картинный голубоглазый красавец, фигура античной статуи. Что помешало ему стать королем ковра? Излишняя горячность или отсутствие борцовского мышления, способности молниеносно принимать единственно правильное решение? Как-то потерялся он среди премьеров, по сравнению с ним совершенно неказистых, таких как Мазур, Кожемяка, Ян Цыган.
Большие надежды возлагал Поддубный и на другого своего ученика – двухметрового «Колосса Сибири» Василия Яркова. Но Ярков все же не смог полностью раскрыть свои возможности. Помешала этому война или его излишняя скромность и нехватка честолюбия?
Поддубный продолжил выступать на арене до 70 лет. Про этот период А.Г. Мазур, довольно ревниво относившийся к славе Поддубного писал: «Порой авторы мемуаров вспоминают о своих будто бы удачных поединках с Поддубным, когда тому уже было под 70 лет. Право стоит ли всерьез писать о таких поединках? Поддубный действительно выступал на арене цирка до старости. Но это были скорее почетные выступления, чем настоящие поединки».
Невольно, перед глазами возникает образ немощного старца, по какому-то недоразумению ковыляющего на борцовский ковер. В противовес этому А.А. Сенаторов в интервью «Советского спорту» за 19 февраля 1971 года сообщил следующее: «В 1939 году я выиграл звание чемпиона страны в тяжелом весе… Я участвовал в цирковых чемпионатах. Вот тогда мне и довелось встретиться на ковре с Поддубным. Ивану Максимовичу было 67 лет, но мне молодому и сильному стоило немалого труда свести схватку вничью. Я понадеялся на свой коронный прием – обратный пояс в партере, но удачно провести бросок не удалось…».
Цирковой чемпионат гастролировал в Челябинске. Местная газета «Челябинский рабочий» за 22 марта 1937 года писала: «…перед публикой в парадном строе встали борцы. Судья знакомит зрителей цирка с участниками матча:
- Ярков…
- Боров…
- Франк Гуд…
и, наконец:
- Иван Максимович Поддубный – сильнейший борец мира.
Зрителям хорошо знакомо имя Поддубного, и они громовым рукоплесканием приветствуют чемпиона французской борьбы. Имя этого человека десятки лет украшало афиши в различных странах мира: в Германии, Франции, Алжире, Тунисе. Америке. Высокая мускулистая фигура, мужественный вид. Несмотря на свои 67 лет, Иван Максимович выглядит молодо. В каждом его движении чувствуется продуманность и абсолютная точность. Поддубный непревзойденный техник борьбы. Он владеет неиссякаемым арсеналом рывков, швунгов, непостижимой работой ног. Излюбленные его приемы – броски через бедро и полусуплесс. Во всех приемах он пользуется одинаково как левой стороной, так и правой».
Тысячи противников вставали против него на арене, только к моменту его гастролей в Америке, авторы английской монографии «Короли ринга» насчитали две тысячи побежденных им соперников. Не устояла бы перед ними и самая страшная сила. И она, и нервная устойчивость имеют свои пределы – побеждал Иван Максимович гибкой тактикой и мудрой стратегией.
Старые тренеры борьбы рассказывали следующий курьезный случай. Однажды, на чемпионат выписали сильного иностранного борца. Схватка с ним обещала быть очень тяжелой для Поддубного – далеко позади остался пик расцвета его силы. По утрам борцы выходили разминаться в парк около гостиницы. Иоднажды, раскуражившись, Поддубный взял и вырвал с корнем растущее там дерево. Иностранец был просто шокирован и поспешил отказаться от схватки с Поддубным. И невдомек ему было то, что накануне Иван Максимович подкопал это дерево, тщательно замаскировав следы подкопа.
Побеждать Поддубному помогало и знание самых потаенных секретов борьбы. Вот он неспешно выходит на ковер против молодого атлета. Ему уже далеко за 60, все его движения нарочито неуклюжи и замедленны. Очень лениво вяжет руки своего соперника.
- Спит старик на ходу» - с досадой бросает темпераментный болельщик. А старик всего лишь усыпляет бдительность. Вкрадчиво, словно невзначай, одна его рука ложится на шею противника. И никогда никто из публики не успевал уловить по какой такой причине вдруг этот силач-тяжеловес вонзается носом в ковер. Вот такая взрывная сила была у знаменитых рывков Поддубного. А в запасе у него были еще и швунги, от которых Збышко, в свое время, просто вылетал за пределы ковра. Мог также Иван Максимович заплести своими руками бицепсы самого могучего богатыря. Да так, что тому не оставалась ничего другого, как, превозмогая боль опуститься на лопатки. Все это происходило в рамках правил – суставы на излом не брались.
Коллекционер и автор многих публикаций о русских богатырях Ю.В. Шапошников в юности неоднократно встречался с Поддубным. Он вспоминал, как во время гастролей Ивана Максимовича наблюдал за его разминкой с гирями во дворе дома, где тот снимал квартиру: «Поддубный с небывалой легкостью жонглировал двухпудовыми гирями, выжимал их на мизинцах. Ему в это время было 70 лет». Шапошникову довелось наблюдать двадцатиминутные схватки Поддубного с чемпионом Советского Союза Александром Сенаторовым и гигантом Михаилом Боровым. Никак увиденное не увязывается с нашими представлениями – мы привыкли считать 70-летнего человека немощным и убогим старцем. Поддубный нисколько не вписывался в эти привычные рамки, он долго не сдавался старости. Тележурналисты даже утверждали, что в это время он мог удивить окружающих – сплести косичку из 200-миллимитровых гвоздей.

Пятна на солнце
Чтобы до конца быть честным в изложении биографии Ивана Максимовича Поддубного, надо сказать ио проигранных им схватках. Общего впечатления они все равно не изменят, всего 4 проигрыша за 44 года борьбы. Все они случились во второй половине борцовской карьеры Поддубного, когда ему было от 43 до 70 лет. Сенсацией стал самый первый проигрыш Поддубного Булю в 1916 году в Тифлисе (Тбилиси). Его следует рассматривать как издержки профессии циркового борца. Чемпионат в Тифлисе прогорал, он стал не интересен зрителям, потому что финал был предрешен. Буль, не смотря на всю свою технику борьбы, не был по настоящему серьезным противником Поддубному.
Короткая справка: Клеменс Буль считается чемпионом мира с чемпионата 1911 года в Петербурге, после побед над знаменитыми иностранными борцами: Ван Риллем, Карнатским, Англио. Славу сильнейшего борца приобрел после двухчасовой схватки вничью с Збышко в 1915 году. Также сводил к ничьей схватки с Поддубным, Шемякиным, Вахтуровым, Посунько. Одержалпобедунад такими сильными борцами,как Заикин, Чуфистов. Башкиров, Поль Абс, Стерс, Каван. Типичный фаворит цирковых чемпионатов – изумительной красоты фигура, виртуозная ловкость, красивая манера борьбы с оригинальными приемами. Равных по технике ему ему не было и нет – утверждают апологеты Буля и еще, что «только Первая мировая война помешалаему стать преемником Поддубного на европейском континенте». Скорее помешала не война, а нехватка собственного веса – Буль весил около 100 кг, что считалось средним весом. При встрече с тяжеловесом высокого класса у него не было никаких шансов на победу – он мог только свести схватку вничью. Победить Заикина он смог только тогда, когда тот уже был искалечен в авариях на аэропланах. 
Чтобы снять тифлисский чемпионат с «якоря» и ехать далее, нужна была
сенсация из сенсаций, которая заставила бы зрителя повалить толпой в цирк. Сенсацию решили сделать из победы Буля – любимца кавказских зрителей над Поддубным. Буль завоевал сердца жителей Тифлиса тем, что после своих побед лихо отплясывал лезгинку и выходя на «бис» перепрыгивал стол с судейской коллегией.
В первой половине своей карьеры Поддубный категорически отвергал предложения«подвалиться» под соперника, каким бы именитым он не был. В этом Поддубный был непреклонен: «нехай положит, если сможет» - таким был его ответ на щедрые посулы, а угрожать ему никто и не осмеливался. Но во второй половине многое изменилось, организаторы чемпионатов выработали множество приемов воздействия даже на самых строптивых борцов.
Победа Буля в описании многих очевидцев выглядела весьма сомнительно. Буль провел суплес не оказывающему сопротивления Поддубному, но фиксации на лопатках не было – раздался свисток судьи, Поддубный отшвырнул Буля от себя и ушел с ковра. Большинство знатоков борьбы, также не воспринимало победу Буля всерьез: ни биограф Гринвальд, ни такой авторитет как Б.М. Чесноков, ни коллекционер и писатель В.М. Пивкин. К тому же Поддубный легко взял реванш во второй схватке этого же чемпионата. Для сравнения: Поддубному – 45 лет, Булю – 28 лет.
В 1922 году в Москве Поддубный снова побеждает Буля. В этот момент Поддубному перевалило за 50 лет, а Булю всего 34 года. (В.М Пивкин «Колосс Поволжья», стр 162).
В 1928 году в Курске состоялся чемпионат в цирке братьев Танти. В финале Поддубный легко срывал все захваты Буля. Из газетного отчета: «С самого начала борьбы Буль проявил инициативу, стараясь поймать Поддубного на какой-либо прием, но непоколебимая сила чемпиона отражала все атаки Буля». Были взаимные переводы в партер, которые не дали особого результата. Попытка Буля провести «тур де тет» закончилась для него плачевно. Поддубный придавил его в партер и перевернул на обе лопатки. Туше не было засчитано, поскольку Поддубный зажал его ногу коленями. Затем он целый час пытался поймать Буля и уложить. Но безрезультатно – уж больно быстр и ловок был Буль и ускользал от Поддубного (Поддубному – 57 лет, Булю около 40 лет).
Интересный казус: схватку признали ничейной,но старый противник
Поддубного Лебедев нашел параграф правил: в ничейной схватке победителем признается более легкий по весу. Вот примерная история поединков Буля с Поддубным за добрый десяток лет. Отметим, что встречи с Булем предпочли избежать такие борцы как Лурих и Аберг.
Теперь о проигрыше Поддубного Чуфистову. Вот мнение коллекционеров атлетической старины, приведенное в книге В.М. Пивкина «Колосс Поволжья»: «Сошлись на свой давний разговор с Ю.А. Поляниным. Когда в 1924 году во 2-м Московском госцирке понадобилось, чтобы для дела «Батя» лег, а он очень дорожил своими лопатками и именем, Иван Максимович долго сопротивлялся. Затем,согласившись, сказал, что ему надо подумать – под кого. И он выбрал: «Если падать с коня, то с хорошего». Поддубный мог проиграть схватку, но только сильнейшему. А таким он считал в том чемпионате лишь Ивана Ивановича Чуфистова – заключил тогда Юрий Ананьевич Полянин. Добавим, что черноземного богатыря Чуфистова действительного атлета мирового класса, Поддубный легко раскладывал и до того и после. 
Теперь о его проигрышах на седьмом десятке. В 1934 году в Ростове 63-летний Поддубный на исходе 20 – минутной схватки расслабился и прозевал атаку своего 23-летнего ученика, двухметрового колосса Сибири Василия Яркова. Как ни обидно - туше.
В 1937 году в Горьком 66-летний Поддубный настраивался на победу в чемпионате и действительно мог победить. Он захватил 40-летнего великана Борова передним поясом и бросил на спину. Но Боров и в самом деле был страшно силен. Он смог перевернуться вместе с Поддубным и подмял его под себя. Невзирая на то, что ему уже под 70 Иван Максимович переживал это поражение, и уехал, не дожидаясь конца чемпионата.

Последние годы жизни
В конце концов, всенародная слава привела и к официальному признанию. Орден Трудового Красного Знамени и звание Заслуженного артиста РСФСР присвоили Поддубному за выдающиеся заслуги в деле развития советского спорта. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 ноября 1939 года. Орден вручал всесоюзный староста М.И. Калинин.
Тульский Госцирк организовал 12 мая 1941 года грандиозное представление проводов Поддубного на заслуженный отдых. Чуть-чуть не дотянули до 70 – летнего юбилея, состоявшегося 26 сентября. Тогда же в 1941 году правительство установило персональную пенсию Поддубному.
А вскоре началась война. Период немецкой оккупации в Ейске длился с 1942 по 1943 год. В цирковой среде и по сей день ходит следующая история. Немцы хорошо знали и помнили Поддубного по гастролям в Германии, поэтому попытались привлечь его к сотрудничеству. Однажды его вызвали в мэрию и предложили стать бургомистром города Ейска, что дало бы немцам немалый пропагандистский козырь. Предложено было в такой форме, что сразу же наводило на мысль, насколько фатальны будут последствия отказа. Иван Максимович собрался как перед трудной схваткой и проявил всю свою смекалку. Он заявил: «Поскольку Германия находится в состоянии войны с Россией, а Поддубный является национальным героем России, то с его стороны служить на стороне противника было бы бесчестным предательством, позорящим его имя».
Так он заставил уважать себя не только как чемпиона. И немцы все же отстали от него. Ему даже позволили работать маркером в билиардной за продовольственный паек. А кто бы в это время кормил его самого, его старуху и внука? Крутой нрав Поддубного не позволял ему ходить, склонив голову. Его поведение по отношению к оккупантам можно назвать вызывающим – постоянно носил, не снимая с пиджака Орден Красного Знамени. На этой почве были конфликты с фашистами, но Поддубный оставался непреклонным. Позже злые языки пытались опорочить Поддубного, бросали на него тень слухами о сотрудничестве с оккупантами. Этим делом занялись даже соответствующие органы. О результате этих проверок можно судить по следующему факту. В декабре 1945 года отмечалось 60-летие отечественной тяжелой атлетики. В честь этого события не забыли и Поддубного, присвоив ему почетное звание «Заслуженный мастер спорта». Нечего и говорить, что этого бы не случилось, если бы он запятнал свою репутацию предательством. Отметим, что в сторону Поддубного нередки нарекания, склоняются его жестокость, скупость и даже жадность. Этими же качествами в гораздо большей степени страдал Георг Гаккеншмидт, но в его адрес почему-то нет никаких претензий. А по воспоминаниям младшей сестры Поддубного Евдокии Максимовны, Иван Максимович зачастую раздавал беспризорникам полную кошелку рублей. Даже, если Поддубный и не был ангелом и натуру имел неоднозначную, ему многое можно простить за ту славу, которую он принес России. В этом отношении его можно поставить в один ряд с Ломоносовым, Менделеевым, Пушкиным и Толстым.
Теперь несколько слов о телепередаче «Трагедия силача», наделавшей много шума. Конечно, после войны всем тяжело жилось, а одиноким старикам тем более. (Приемный сын Иван Машонин погиб при бомбежке). Наверное, не от хорошей жизни, а за крупную сумму Иван Шемякин завещал свой скелет мединституту в Полтаве.
В газете «Мегаполис» за 7 ноября 2000г, была публикация главного архивиста Казахстана М. Хасанаева о последних годах жизни батыра Хаджи Мукана Мунайтпасова, терпящего лишения после войны по вине южно-казахстанской бюрократии. В свое время Хаджи Мукан громил алашордынцев, а теперь они затравили его до смерти).
Но в телепередаче о Поддубном явно сгустили краски. Мол, когда Поддубный проел золотые медали, то умер с голода. На видео записаны высказывания сомнительных свидетелей, не внушающих доверия. Писатель Д.Жуков, работая над повестью о Поддубном, собрал все имеющиеся факты и документы о его жизни. А из них следовало, что как только Ейск освободили, городской исполком выдал ему карточки в столовую и сухой паек по литере «Б», который выдавали только ценным специалистам. С концертной бригадой Поддубный ездил по воинским частям Украины и Кубани, в своих выступлениях пропагандировал спорт и атлетику.
Кроме того, я опросил оставшихся долгожителей спорта. Ветеран тяжелой атлетики Н.В. Немчинов, как и остальные ветераны, был глубоко возмущен прозвучавшей в телепередаче версией смерти Поддубного. Его тренеры – Я. Спарре и А. Ляпидевский очень хорошо знали Поддубного, но никто и никогда не говорил, что он умер от голода и нищеты.
Немчинов вспомнил, что даже тяжелоатлет Григорий Ирмович Новак в то время получал персональный спецпаек. Немчинову довелось побывать в гостях у Новака. По его выражению, тот «как сыр в масле катался».
Пожалуй, большую ясность о жизни Поддубного внесет интервью «Советскому спорту» от 1 августа 1989 года. Эта версия заслуживает большего доверия, потому что отвечает репортеру племянница Ивана Максимовича, дочь его родной сестры. (А всего их было 3 сестры и 4 брата). Вот выдержки из этой заметки.
«Сначала его тоже раскулачили – отобрали дом в Богодуховке. Он, конечно обиделся. Уехал было, в Америку, но долго там не выдержал: все время о России и Украине говорил. Нигде кроме России жить не мог. И вернулся …
Вынужден был с переездным цирком до старости ездить и выступать. В гастролях он большую прибыль приносил: популярность имел большую, народ валом валил посмотреть русского богатыря …. Когда боролся, жил в достатке…»
Теперь внимание! – последующая информация идет в противоречие телепередаче, в которой умирает с голода, опустившийся Поддубный. «А ему еще в 1937 году, когда исполнилось сорокалетие его выступлениям на сцене, дали пенсию – 400 рублей. А деньги, что в Америке заработал, только процентами отдавали. Через Торгсин. Это, правда, дало возможность в голодные годы выжить.
(Выходит Поддубный все же получал, пусть даже проценты с гонорара от американских гастролей. С голода, конечно же, он не умирал, но те тяжелые времена не дали ему прожить старость, достойную чемпиона чемпионов). 
Еще немного воспоминаний его племянницы: «… Мама умерла рано, отца раскулачили, а дядя, когда уже вернулся из Америки, купил в Ейске – там с продуктами хорошо еще было – небольшой домик и я жила с ним. Подросла, пошла на завод – все-таки 800 граммов хлеба давали там, а дядя уже не работал, был на пенсии и они очень нуждались…. Позже я замуж вышла, помогать кое-чем могла».
Нуждаться – это все-таки не умирать с голода. Долгие годы незаслуженно тяжелых испытаний выпали на долю русского народа. В течение 20-го столетия всего30-40 лет спокойной жизни…
После войны Поддубный уже не боролся, если не считать две показательных ничейных схватки с Александром Мазуром в 1945 году. Проводились они в честь 60 – летнего юбилея Российской тяжелой атлетики. Как уже говорилось, ранее в воинских частях и военных училищах он вел целые спортивно-оздоровительные программы. Выступал с воспоминаниями и своеобразными лекциями, отвечал на множество писем, в которых давал советы по спортивным тренировкам, режиму и питанию, водным процедурам – по которым разработал свою собственную систему. Письма подписывал: «Русский богатырь Иван Поддубный». Огромным было его влияние на мальчишек и незабвенны воспоминания о нем. Он повлиял на жизнь юноши, ставшим силовым гастролером, афишируемым как «Дон Михаил Греков». Ивана Максимовича школа, - любил повторять Греков, - Тренируюсь каждый день, как он учил». Ю.Шапошников видел уже 70 летнего Поддубного, но и тогда впечатлила его разминка с гирями и схватки с лучшими борцами Советского Союза. Шапошников стал спортивным тренером, популяризатором атлетики, консультантом журнала «Наука и жизнь»
И в 75 лет Иван Максимович был бодр и энергичен, продолжал выступления с лекциями и воспоминаниями и переписку. До сих пор помнят его заветы морякам черноморского флота – «Слово к черноморцам».
Пусть силы намного поубавилось, но здоровье его казалось несокрушимым – ведь его дед на белом свете прожил 125 лет. Но вот нелепая и обидная случайность – неудачно упал и сломал шейку бедра. Незавидна судьба атлетов,привычных к большим нагрузкам и энергичной силовой работе и вдруг внезапно сраженным вынужденной неподвижностью. Такова участь Краевского, Поддубного, Яркова. Могучие организмы нуждались в физической нагрузке и без нее быстро угасали. Поддубный упрямо сопротивлялся болезни. Сдаваться было не в его правилах. Искал помощи в народной медицине и траволечении. Даже тренировки возобновил, едва встав на костыли. С возникающими восполениями справлялся водолечением – делал холодные сидячие ванны. Уже было встал на ноги, но внезапно сдало сердце. Прожил Иван Максимович неполных 78 лет. Скончался в ночь с 7 на 8 августа 1949 года.
Прощаться с Поддубным первыми прилетели известные борцы – Мазур, Буль, Мекокишвили. Многие тысячи народа дожидались своей очереди, чтобы проститься с великим героем России. Вся Кубань – колхозники, рыбаки, хлеборобы, садоводы и виноградари – сурово замерла перед Домом Культуры, где проходит процедура прощания. Еще при жизни Поддубный стал таким же незыблемым символом, как незыблема победа добра над злом, стал олицетворением русской силы и стойкости, воплощением несгибаемого русского духа. Его великую гордость не смогли сломить ни самые страшные и грозные соперники на борцовском ковре, ни парижские апаши, ни мафиозные итальянцы, ни махновцы, ни зверствовавшие в Одессе сионочекисты, ни их коллеги и соратники – гитлеровские оккупанты.
Он действительно сознавал себя русским богатырем, чем-то сродни Илье Муромцу.
К столетнему юбилею Поддубного немногочисленный городок Ейск преобразился. Здесь собралась живая история классической борьбы, как профессиональной, так и любительской: А. Мазур, А. Сенаторов, А. Катулин, М.Стрижак, В. Плясуля, В. Соколов, М.Греков, И. Коткас и Бригманис. 
Был проведен борцовский турнир памяти И.М. Поддубного, торжественно открыты состязания на стадионе и установлена мемориальная доска на доме Поддубного. В центре парка имени И.М. Поддубного открылся двухэтажный Мемориал Поддубного. Состоялся Мемориал благодаря спонсорской помощи богатых кубанских колхозов. В нем нашлось место и для борцовского зала и для музея Поддубного. В этом же парке – могила Ивана Максимовича. Надгробие – на черном мраморе простая и скромная надпись: «Здесь русский богатырь лежит». А на камне памятника стихи:
Пройдут года… Не увядая,
В сердцах он наших будет жить»
Себе соперников не зная,
Лишь смерть не мог он победить.

 Двойник Поддубного

Предприимчивость цирковых антрепренеров в погоне за прибылью не знала границ. «Вы хотите видеть Поддубного? Нет проблем, получите!». И в профессиональных чемпионатах, к примеру в городе Умань, борется голландский чемпион Ван Рилль (Ваня Прохоров) с Поддубным (в роли Поддубного – Василий Бабушкин). Впрочем, борец Николай Разин в своих воспоминаниях отмечал поразительное внешнее сходство Бабушкина с Иваном Максимовичем. Даже среди профессиональных борцов Бабушкин был очень сильным, а по своим параметрам даже превосходил Поддубного. (Но феноменальных богатырей было много в ту пору, а король борцов всего один). Бабушкин выполнял и силовые номера: пропускал через себя легковой автомобиль, на его груди молотом разбивали камни в 12 пудов весом – номер «Адская кузница». Выходец из самого глухого медвежьего угла Вятской губернии, призванный на флот быстро добился звания машинного квартирмейстера 1-й статьи. Новиков-Прибой в эпопее «Цусима» описывает его: «Высокий ростом, широкоплечий, грудастый, он обладал атлетическим телосложением». Более удивительны воспоминания родственников: « весил 10 пудов 27 фунтов (174 кг). Громадный собою, ходил очень быстро, даже успевал за бегущей лошадью». В Тулоне потряс французов свой необычайной силой. Атлет-француз, поднимал спиной стол, на котором сидело 12 человек. Бабушкин, выйдя на сцену, добавил еще 2-х человек и поднял такую тяжесть. Гром аплодисментов, мгновенная вспышка славы… Ветреные француженки засыпают русского матроса письмами, добиваясь свидания.
Его избыток энергии и авантюрная натура нашли применение во время русско-японской войны, где Бабушкин отличился исключительной храбростью и редкостной сообразительностью. Во многих самых рискованных предприятиях всегда шел впереди всех: чем опаснее предстояли приключения, тем сильнее рвался к ним. Чудеса храбрости проявлял, и когда нужны были добровольцы – брать на абордаж вражеские брандеры-поджигатели и на суше при обороне Порт-Артура. 
Откроем историческую хронику А. Степанова «Порт-Артур». И здесь Бабушкин всегда впереди: «Огромный матрос Бабушкин нес перед ротой большой, развевающийся по ветру Андреевский флаг»… «Гигантского роста, косая сажень в плечах, он до военной службы был борцом-тяжеловесом. Тяготясь бездействием артурской эскадры, он вызвался охотником в морской десант, приданный к дивизии Кондратенко», - таким он предстает перед нами в историческом повествовании Степанова.
Каким же был его вклад в оборону Порт-Артура? – спросят скептики. Вот лишь один из боевых эпизодов: 12, 13, 14 июля 1904 года – три дня японского праздника хризантем. Желая сделать к этому празднику подарок своему императору японцы остервенело атакуют высоты на подступах к Порт-Артуру. Штурм ключевых позиций на перевалах сорвал минер Бабушкин, поставившие минные заграждения из фугасов.
Даже когда от взрыва снаряда получил 18 ран и был признан инвалидом, взялся выполнить секретное поручение. Из Сингапура доставил секретные бумаги адмиралу 3-й эскадры Небогатову. Этому предшествовала целая одиссея – пришлось подавить бунт экипажа катера и перенести немало страданий от жажды и голода. Но все-таки Бабушкин остался в истории российского флота – благодаря емупроизошло соединение 2-й и 3-й тихоокеанских эскадр.
После войны оправился от ран и к нему вернулась былая сила. Стал цирковым борцом, выступал не только в России, но и за границей.
На его примере нельзя не удивляться превратностям судьбы. Бабушкин прошел весь свет и пережил трагедию Порт-Артура и Цусимы. Смертельный риск был его спутником. За чудеса храбрости, проявленные во многих сражениях на суше и на море, был награжден – полный Георгиевский кавалер четырех Георгиевских крестов всех степеней. Даже вражеский снаряд не мог сломить его мощь, лишь на некоторое время сделав инвалидом. А сгубила его измена и предательство. В 1924 году поехал в родную деревню проведать отеческий дом, где и был убит своим напарником из револьвера. Его партнера подкупили соперники Бабушкина по цирковой арене.

 Как Волжский утёс.

«Стелющейся походкой крадущегося барса на арену выходит Иван Заикин. Мускулатура Геркулеса Фарнезского» - примерно так описывали журналисты выход атлета, обладателя грозной силы. Это о его мышцах писал известный художник Николай Кравченко: «…гармоничная мускулатура, не искусственно выработанная, а данная Матерью – природой. Мускулатура хищного зверя – упругая, эластичная, стальная. Это Заикин».
За его кошачью мягкую походку и манеру выходить на арену в Америке его называли «Волжский тигр» и «Волжский лев». А в Европе он вначале шёл по афишам как «Русский медведь» и «Русский Самсон». Затем, когда узнали получше, афишировали как самого сильного человека на земном шаре. Окончательный отзыв зарубежной прессы: «Заикин – это Шаляпин русских мускулов!».
А в России арбитрам воздуха не хватало, чтобы выговорить полностью весь его рекламный титул. «Краса и гордость русского спорта, волжский богатырь, непобедимый борец, чемпион мира, король железа, капитан воздушного флота – Иван Заикин!!! звание капитана воздушного флота было официально ему присвоено «зазаслугив развитии авиации и выдающиеся полёты».
А сам Иван Михайловичлукаво посмеивался: «Я простой русский мужик, бурлак Иван с Волги». И действительно он был потомственным бурлаком – бурлаками были его отец и дед. Его отца Михаила Зиновьевича уважительно называли «усилок, старшина», был он знаменитым на Волге кулачным бойцом, не знавшим соперников.
С младых ногтей Иван Михайлович развивал свою мускулатуру. Но не гантельной гимнастикой в атлетических кабинетах. С ранних лет хлебнул горя - спасаясь от нужды и голода был поводырём слепого, работал сначала подпаском, затем пастухом. Словно чёрная тень висела над ним и преследовала неотступно. Так уж сложилось, что с самого детства его жизнь поневоле была непрерывной игрой со смертью , которая сторожила его не спуская глаз. Из 14 детей  знаменитого на Волге кулачного бойца в живых осталось только двое: Иван и его сестра. Все остальные стали жертвами эпидемий, нужды и голода. Только за один день страшного холерного года умерло сразу семь братьев. Позже никого не осталось от большого семейства Заикиных..
С 15 лет Иван работал лодочникамна перевозе через Самару. Работая вёслами отлично развил свою мускулатуру и отец взял его в артель грузчиков. И пошёл Иван грузить баржи и пароходы на всех волжских пристанях. Тянул бурлацкую лямку в низовьях Волги. Тяжело приходилось, трещали от натуги спина и ноги, но сила его росла не по дням, а по часам. Иногда развлекались по праздникам бурлаки и крючники борьбой на поясах или «в обхват». Скоро никто не мог выстоять против Ивана. Семнадцатилетним пареньком его вытолкнули грузчики на арену против опытного профессионального борца Снежкина. Поднатужился Иван, поднял Снежкина и бросил на обе лопатки. 
Такой талант невозможно было не приметить. Купец К.И. Меркурьев (У разных авторов он то нефтепромышленник,то пароходчик) содержал в Царицыне тяжёлоатлетическую арену. Он и предложил Ивану поступить к нему в контору сторожем и рассыльным, зато Иван с 1902 года бесплатно обучался борьбе и атлетике у опытных тренеров.
В 1904 году на арене Атлетического общества в Петербурге Заикин становится чемпионом России в поднятии тяжестей среди любителей. Завоёвана первая золотая медаль. По этому случаю на доске объявлений конторы Меркурьева появилось распоряжение: «Впредь рассыльного Ваньку именовать Иваном Михайловичем».
Заикину исполнилось 24 года, в нём ждёт своего часа не разбуженная ещё сила. Но опытные атлеты уже обратили на него своё внимание. Пытлясинский знакомит его с Поддубным, который ищет себе партнёра для тренировок. Заикин становится его учеником и напарником. «Он изрядно наломал мне бока, но эта наука не прошла даром», - вспоминал он позже. За короткое время Заикин делает огромные успехи в борьбе, став борцом высокого класса. Поддубный предсказывает ему большое будущее и напутствует на самостоятельные выступления в качестве профессионала. 
С 1905 года Заикин выступает как атлет и борец, заключив в Нижнем Новгородевыгодный контракт с Никитиным сроком на6 лет. Всю свою жизнь он с благодарностью вспоминалАкима Александровича: «Цирк Никитина сделал из меня всесторонне развитого тяжелоатлета, а не просто борца, знающего только одно дело – борьбу». Силовые номера в исполнении Заикинаимели громадный успех, занимая порою половину цирковой программы. Поразительно – он доводил публику до неистовства, казалось бы самыми грубыми аттракционами брутальной атлетики.
«Цирк того и гляди рухнет от аплодисментов, крика, восторженного топанья ног. На улице нельзя показаться. На каждом шагу кланяются мне почитатели. Голова кружится от успеха. Мне кажется, что не только люди, но и домакивают крышами, когда я иду. (Заикин «На арене и в воздухе»).
Возможно, секрет его ошеломляющего успеха раскроют театральные и цирковые рецензенты того времени? «…Он настоящий, подлинный артист, а не только волжский богатырь, сильный и могучий. Ему так же необходимо вдохновение как артисту, который на сцене творит образ… из довольно грубого искусства борьбы он создаёт эстетическое зрелище».
А с каким неподдельным восторгом одесский журналист Соколовский написал о бенефисе Заикина следующие строки:
«В тот вечер я был в цирке.
Заикин рвал цепи.
Заикин гнул железные рельсы.
Заикин ломал телеграфные столбы.
Заикин вдавливал пальцем двухвершковые гвозди в бревно.
Заикин поднимал автомобиль с пассажирами.
Зал рукоплескал.
Сегодня снова бенефис Заикина.
Сегодня я снова иду в цирк.
И с грусть вспоминаю как три года назад тайком от директора гимназии ходил на бенефис Заикина и прячась в ложе, где сидели Куприн и клоун Жакомино, смотрел как Иван Михайлович поднимал 60 человек,
Александр Иванович Куприн шептал мне на ухо: -
«Посмотрите, юноша, как это прекрасно!»
И оркестр играл туш».
Кроме того – «Рекордный трюк! Единственный исполнитель в мире!» - самостоятельно поднимал на плечи и носил по арене 25-пудовый якорь (410 кг!). Носил на спине 40-ведёрную бочку с водой. Исполнял роль живой карусели – вращал 10 человек, сидевших на длинной штанге, лежащей на плечах Заикина. А просто на рельсе вращал 20 человек. Руки Заикина пытались верёвками растянуть 30 человек. Выполнял он и растяжку 4-х лошадей. А вот номер «Бегство разбойника Чуркина», подсказанный М. Горьким: выходил из громадной железной клетки, согнув толстые прутья, затем разрывал кандалы. Был номер «Адская кузница» -на его груди разбивали молотом огромные камни. Пропускал через себя три автомобиля подряд. На его плечах гнули не только рельсу, гораздо тяжелее было сгибать двухтавровую железную строительную балку – требовались усилия 20-30 человек, атлету надо было удерживатьна плечах нагрузку пудов 70-80.А когда он был в ударе, балку сгибаличерез одно его плечо. В 1912 году в Царицине поднимал большой баркас с 20 пассажирами и оркестром.
В Парижскойкунсткамереи по сей день хранится рельс, согнутый в кольцо на плечах Заикина. Там же и другие подобные экспонаты, благодаря которым память о его феноменальной силе осталась в веках.
Громкий титул «Короля железа» дался ему не легко – от подъёма и переноски всевозможных грузов образовался подкожный мозоль, занимавший половину спины.
… И вновь костлявая напомнила о себе – при подъёме огромной тяжести провалился в люк, скрытый под брезентом арены. По счастью всё обошлось. А ведь он, презирая всякую опасность всегда выполнял очень рискованные трюки. За что нещадно ругал задушевный друг Александр Куприн: «Когда только я отучу тебя класть голову под сталелитейный молот!Пойми же – не стоит этого госпожа публика!»
И правда – одна «Казнь у огненного столба» чего стоит! И на борцовском ковре ему не просто сопутствовала удача – он добивался её сам!
Молодому борцу Заикину зачитывают заметку из спортивной прессы. Станислав Збышко-Цыганевич, непобедимый польский борец хвастался, что может положить Заикина 15 раз за 30 минут и предлагал 15 тысяч рублей Заикину, если он сможет его положить. Збышко в то время был звездой борьбы и атлетики. И чтобы избавиться от звезды восходящей, решил погасить её раз и навсегда. Главная суть в том, что кроме славы, речь шла о гонорарах. Святая святых для Збышко были рубли, злотые, марки, пфеннинги, доллары.
Дядя Ваня писал о Збышко: «Идолопоклонник – поклоняется исключительно золотому тельцу». Великим борцом был Збышко, но ещё более великим фанатиком золотого тельца…
Через ту же газету Заикин ответил: «Ваш вызов принят, депонируйте 15 тысяч рублей в банк». Збышко пытался пойти на попятную, уверял, будто его неправильно поняли. Ему сунули под нос газету с его же похвальбой. Придётся теперь попыхтеть за своё же чванство.
И вот оба противника на арене. Збышко – весь состоявший из гипертрофированных мышц, словно из футбольных мячей. И сам он весь тугой, упругий и стремительный, словно футбольный мяч. Тяжело давит и его репутация непобедимого борца и одного из сильнейших людей на свете. Сухой и жилистый Заикин - пусть с ним хоть все ветры волжского приволья, хотя и был на голову выше, внешне ему заметно проигрывал. При его то росте 104 кг веса против 120 кг Цыганевича смотрелись как-то не солидно.(Позже с возрастом он наберёт и 120 и 130 кг). Безобидность его облику придавала и мягкая застенчивая улыбка. Глядя на него многие рассчитывали на лёгкую победу. Но неожиданность внезапных атаки страшная сила Заикина со многих сбили спесь. На схватку пришло 10 тысяч зрителей. Это дало колоссальные сборы. Борьба разгорелась упорная, не на шутку. Збышко пробует на Заикине свои рывки и подрывы, но Иван стоит на ногах прочно, хотя порой отплясывает похлеще любого боксёра.
Попытка Заикина перевести Збышко в партер тоже не удалась. Публика болеет за молодого борца. Слышны выкрики: «Заикин навались! Збышку положи!» Навалился Иван изо всех сил. Но невозможно было взять Збышко в захват или удержать его кисти – Збышко смазался каким-то жиром и выскальзывал как налим.
Схватка закончилась вничью – к некоторой конфузии Збышко. А для начинающего профессионала это было огромным успехом – выстоять против Збышко, чемпиона с мировой славой.В борцовской иерархииЗаикин поднялся выше на ступеньку – в ряды чемпионской элиты. В дальнейшем в период своего расцвета Заикин проигрывал только Поддубному.
В 1905 году в Московском летнем саду «Аквариум» состоялся большой чемпионат. Заикин проиграл Пддубному, победил немцев Гебере, Нацке, Нечке, чемпиона Америки Хенглера за 6 минут.Сделал две ничьих с очень серьёзными противниками: французским чемпионом Эмилем Верве и победителем парижского чемпионата мира 1900 года Лораном Бокеруа.
А через год в Ростове Заикин побеждаети Лорана Бокеруа и чемпиона Европы сербского гиганта Антонича.
На ярмарке в Казани встречаются с Григорием Кащеевым. Этот вятский титан пусть неумело, но зато играючи разложил многих именитых борцов. Заикин берёт его учеником и успешно готовит, сделав из него грозу борцов. Саженный рост Кащеева сделал его неудобным соперником даже для Поддубного, не говоря уже о других прославленных чемпионах. Легче других с Кащеевым справлялся Заикин. Он отлично знал все сильные и слабые стороны своего ученика, к тому же обладал страшной силой и ловкостью хищника. Однажды поймав Кащеева на задний пояс, поднял кверху и перевернул вниз головой. Заикин стоял не сгибаясь, во весь свой рост, удерживая гиганта на весу – ноги Кащеева торчали высоко вверху, а лопатки были вдавлены в ковёр. Стоячее туше!
Эпически величественным получился традиционный парижский чемпионат 1908 года -по силе духа проявленной призёрами чемпионата и по накалу троянских страстей со стороны их соперников. (Именно про этот чемпионат кинематографисты сподобились снять вульгарнейшую пародию – страшно неловко за них становится во время просмотра). В театре Казино-де-Пари борцовская элита всего мира оспаривала титул сильнейшего. Прибыл стальной венгр Чая Янош, постоянно повышавший свой уровень благодаря аскетическому режиму. Сильный грек Караман, работавший жёстко как паровая машина. Из новой волныс трашных турок – Пенгаль и Махмут. Дьявольски ловкий японец Оно Окитаруи чёрный исполин АнастасАнглио. Французы Эмбаль де ля Кальметт и Эжен де Пари, немец Оскар Шнейдер. И ещё свыше трёх десятков сильнейших борцов.
Чемпион мира итальянец Джованни Райцевич безусловно был классным борцом. Но чемпионская гордость и достоинство превратились в уродливую спесь и заносчивость. Перед схваткой с Заикиным пообещал репортерам, что уложит Ивана в первые же 10 минут – ему чемпиону мира Заикин не соперник! При этом совершенно наплевательски отнёссяк тому, что будет задета честь и самолюбие русского борца.
И вот выход на арену - долго не смолкают восторженные крики многочисленных итальянцев, заполнивших первые ряды и всю ложу своего посольства. Смуглый бронзовый красавец Райцевич спесиво смотрит на статного русоволосого Заикина. Каждый из них по своему красив, но кто окажется сильнее?
Райцевич сразу же бросается в атаку. Но быстро захлебнулась эта атака – железные руки «короля железа» перехватывают инициативу. Стремительным приёмом сбивает чемпиона с ног и переводит в партер. Переворачивает его и старается дожать, а Райцевич изо всех сил стремится уползти за спасительный край ковра – он совсем рядом. Свисток судьи прерывает их старания, когда Райцевич уже прижат, но на краю ковра. Момент спорный, но Иван не протестует. Схватка продолжается на середине ковра. Сбита спесь с Райцевича – уходит в глухую оборону, ему лишь бы дотянуть до конца схватки, до ничьей. Но Иван не даёт ему такой возможности – точный красивый бросок и прямо напротив ложи итальянского посольствараспластана на лопатках гордость Италии. Время всей схватки – 5 минут! 
Французы рукоплещут эффектной победе, а итальянцы толпой ринулись на сцену. Не чествовать победителя, а разрывать его на куски. Но невзирая на шумное сражение, которое они устроили,путь за кулисы им прочно перекрыли. Григорий Кащеев выломал огромное бревно из декорации и гасит им как самих тиффози, так и их не в мерувспыхнувший темперамент. За ним стеной встали и другие борцы.
Следующее действие драмы происходит уже за кулисами. В комнату Заикина врывается борец Эмилио Райцевич, младший братитальянского чемпиона, так же побеждённый Заикиным накануне и стреляет в него в упор. Вновь Заикин на волосок от смерти. Но в момент выстрела успел удачно повернуться и пуля браунингалишь оцарапала левый бок. Заикин вмиг обезоруживает Эмилио и вышвыривает как щенка за порог. После всех этих дел на выстрел появляется полиция. Эмилио собираются арестовать, но Заикин великодушно прощает его. (Ох уж это распроклятое расейское великодушие и благодушие!).
Тридцать дней продолжался чемпионат, считавшийся самым престижным из всех – поскольку был организован Парижским спортивным обществом и «Спортивным Журналом» Франциии ни о какой театрализации борьбы там не могло быть и речи. Каждая схватка шла«на бур» и продержаться до конца чемпионата было тяжело чрезвычайно.
И вот наступил финал. Парижане толпами повалили смотреть на такое чудо природы, как Григорий Кащеев – борец ростом в 218 см. Он произвёл настоящий фурор своей фигурой и медвежьей силищей и принёс чемпионату колоссальные сборы. Всего за 2 года Кащеев создал себе мировое имя и стал знаменит в Европе. К концу чемпионата ученик Заикина сокрушил всех иностранных чемпионов при одной ничьей с Эмабль де ля Кальметтом и одном проигрыше своему наставнику. А в финале шесть изнурительно долгих часов мучительной борьбы понадобилось Поддубному чтобы сломить силу титана. Неудобным противником оказался для него Кащеев, но силой духа Поддубный превосходил всех. (Как видим, ни про какие поддавки здесь не было и речи). В итоге при двух проигрышах Заикину и Поддубному и ничьей с Эмабль де ля Кальметтом, Кащеев получает IV приз – медаль и денежную премию.
С совершенно аналогичным раскладом побед и поражений Эмаблю присуждаютIII приз. (На чемпионате мира по французкой борьбе именно в Париже только одно призовое место из четырёх досталось французу). Огненный гасконец Эмабль де ля Кальмет показал на ковре головокружительную скорость и сумасшедший темп. Тяжеловато было за ним поспевать великану Грише.
Всех победил Заикин, проиграв только одному Поддубному. Получил второй приз -серебряную ленту весом в целый пуд и звание чемпиона мира. «Когда Иван Заикин приехал в Париж, его знала только Россия. Теперь когда он покидает Париж, его знает весь мир», - писали в парижской прессе. Звание чемпиона мира Заикин выиграет еще дважды в других чемпионатах. А сейчас многих ошеломил его успех.
Поддубный в третий раз подряд стал победителем традиционного парижского чемпионата (по нынешним меркам все равно что трехкратный олимпийский чемпион). До него это никому не удавалось. Наградой ему стал первый приз – золотая лента через плечо и восхищенными парижанами было присвоено уникальное звание: «Чемпион чемпионов мира»! подразумевалось под этим, что по своему классу он выше всех наголову.
Резюме французского «Спортивного журнала»: «В снежных просторах России рождаются великие спортсмены. Они обладают великой техникой и темпераментом. Европейским атлетам следует поучиться у таких борцов как Поддубный и Заикин».
В рекламных целях Заикина афишировали «королем железа», гораздо реже «Королем борцов», а на Волге именовали его газетчики «Бурлацким королем». Последний титул родился благодаря безбрежному размаху его широкой натуры и масштабу его великодушия. В одну из жестоких зим закупил тысячи полушубков для бесплатной раздачи всей волжской бедноте. А чтобы не смогли пропить, каждый полушубок был отмечен клеймом: «Иван Заикин».И все кабатчики были предупреждены строго – настрого - не сметь принимать за водку полушубок с заикинским клеймом. 
Порою, когда сходил Заикин с парохода на пристань,- в две шеренги выстраивалась, приветствуя, его вся бурлацкая голь перекатная. Тогда он отдавал приказ торговкам – по 2 фунта пирога на каждого и по гривеннику на водку!
В Самаре встретил бывших коллег по артели грузчиков, которые работали еще с его отцом – в честь встречи абонировал плавучий ресторан. Трое суток гуляли волжские шабры, бурлаки и крючники…И целых трое суток гремела«Дубинушка» над Волгой. 
Дядя Ваня о Заикине: «Прошел жизненную дорогу по торному пути – был дворником и крючником, а теперь стал помещиком и знаменитостью». Его гонораров хватало не только на широкие жесты.Приобрел в Симбирской губернии небольшое имение с яблоневым садом и29 десятинами земли.Любил в перерывах между гастролями отдыхать душою в яблоневом саду.
Впервые в Одессе на ипподроме поднималась на аэроплане французская баронесса де ля Рош – но не выше нескольких сажен. Иван неосторожно усмехнулся: «А я бы штопором ввинтился в облака»! Всеодесские репортеры присутствовавшие при полете, взяли это на карандаш, и назавтра была готова сенсация: Заикин собирается заняться авиацией.
Некоторый опыт полета у Ивана уже был. Вместе с Уточкиным летали с опасностью для жизни на ветхом воздушном шаре пана Древницкого – полет закончился тем, что шар упал в море вместе с пассажирами. Опять же вместе с Уточкиным, повинуясь спортивному азарту, участвовал в велогонках и мотогонках (при весе в 7 пудов!) Хотя его только в 23 года обучил грамоте задушевный друг Александр Куприн, но Иван, как видим, увлекался и техническими видами спорта, не чураясь прогресса.
Раззадорили его репортёры. И со всем размахом своей широкой натуры устремился Иван за облака. Заложил в банке свои драгоценности, серебряную ленту в 21 фунт весом и 30 золотых медалей за пять тысяч франков. Купцам Пташниковым отдал купчую крепость на все своё имение в Симбирской губернии. Нужно было и аэроплан изготовить и летному делу обучиться. Летающая этажерка фирмы братьев Фарман стоила тогда 35 тысяч франков. (По дороге в Париж вдоволь наслушался насмешек и от братьев Пташниковых,и от знаменитого акробата Соснина и болгарского чемпиона Николы Петрова. Настолько безумной казалась им эта затея.)
Прибыл в Мурмелон в летную школу Анри Фармана, где обучались и русские офицеры: Ефимов, Костин, Волынский, Мациевич. Как только был готов его аэроплан, не имея самостоятельного опыта полетов поднимается в воздух. До этого лишь раз Фарман прокатил его в качестве пассажира. Провел в воздухе больше часа, сделал несколько больших кругов над Мурмелоном. Когда пришла пора идти на посадку, неописуемый восторг, когда сердце поет, а дыхание захватывает, сменился чувством страха. Сумел взять себя в руки и совершитьмягкую посадку. Такое мог совершить только бесконечно смелый человек, одаренный от природы даже не большими способностями, а скорее великим талантом. 
Затем экзаменовка в Париже – выполнил сразу 16 взлетов и посадок. Комиссия вручает ему права пилота. Лев Николаевич Толстой поздравил телеграммой с победой над воздушной стихией.
В Париже Заикин заказал афиши известному художнику Видгофу. На афише надпись: «Первый в мире летун- богатырь Заикин». В верхнем углу – геркулес с чемпионской лентой через плечо. В центре – он же на аэроплане, покинувшем пределы планеты. В нижнем углу -Земля в виде небольшого глобуса. Наибольшее место занимает смерть, которая гонится за аэропланом в саване и с огромной косой в руках.
Это было время первых полетов, когда каждый взлет аэроплана был чудом. В летной школе Фармана летали только в штиль. Если флаг на аэродроме развевался – учебные полеты отменялись. Смерть действительно преследовала авиаторов, которыеподнимались в воздух с огромным риском для жизни. Разбилась баронесса де ля Рош, другие французские пилоты – Бач и Гаррон, в России капитан Лев Мациевич, с которым вместе обучались в летной школе Фармана. 
Позавидовав крылатой славе Заикина,Абергрешил повторить его успех. В 1910 году в Берлине чуть не купил самолет, который разбился вместе с пилотом во время испытательного полета. На этом весь его интерес к авиации, погас как не бывало.
А насмешники одесситы оттачивали языки на первых пилотах: «Он летает не выше крыши, на манер летучей мыши». Первые авиаторы действительно прижимались поближе к земле, боясь разбиться. А Заикин не просто летал на первых аэропланах – он поднимался за облака и поражал всех своей безумной храбростью (по выражению И.В. Лебедева). И, как отметили современники, по высоте полета превосходил Брелио и Сергея Уточкина. 
Первый пробный полет на родной земле Заикин совершил в Харькове в субботу утром. Но к назначенному на воскресенье времени поднялся сильный ветер. Невзирая на протесты старого генералаи комиссии Заикин не стал отменять полет -на трибунах ипподрома собралось множество зрителей. Но когда поднялся в воздух, сильный порыв ветраударил в правое крыло и аэроплан рухнул вниз, вдребезги разбившись о землю.
Но главное – Заикин жив. По-прежнему кипит энергия, по-прежнему неуемен его азарт и страсть к полетам. И хотя еще не рассчитался с кредиторами за первый аэроплан – в долгах, как в репьях! – но пользуется в народе не только громкой славой, но и безграничным доверием.И ровно через неделю, уже на новом аэроплане,сработанном Харьковскими умельцами, тешит собравшуюся на ипподроме публику игрой с тучами – то прячется за тучи, то выныривает из-за них.
Воронеж остался светлым воспоминанием. Тепло встретили спортсмены и товарищи по гастролям, дрессировщик Александр Дуров. Еще одна радость – встреча с Шаляпиным. «Здравствуй, волжский водохлеб!» - Здравствуй,бурло зеленые глаза! – такими присказками приветствовали друг друга два волгаря, два старых друга. И полеты были особенно удачными. Ипподром со всех сторон был окружен тысячной толпой. Обрушилось даже несколько крыш со зрителями. Заикин поднялся в воздух вместе с Дуровым. Затем прокатил его жену - оба были счастливы. На другой день, чтобы привлечь на ипподром побольше публики, перед трибунами выполнял аттракцион – гнул домостроительную двутавровую балку. 
Хотя большинство воронежцев предпочитало наблюдать за полетами с городских крыш, все же успех был огромным – к вечеру каждого дня Заикин набирал целый воз букетов. 
В Белокаменной большие препятствия полетам Уточкина, а затем Заикина устраивал руководитель аэроклуба фон Мекк. Но полетами Заикина заинтересовался великий князь Михаил Александрович, моментально устранивший все препятствия. Все же аэроклуб выдвинул новые условия – облететь вокруг Москвы и над Воробьевыми горами и подняться на высоту не менее 1000 метров.
Поднявшись с ипподрома на Ходынке, Заикин набрал высоту, пролетел на высоте 700 метров над Воробьёвыми горами. Поднялся еще выше, облетел всю Москву на огромной высоте и направился к ипподрому. Вдруг мотор заглох – вода, попавшая в бензин, на большой высоте заледенела и препятствовала подаче бензина. Несколько попыток – контакт, газ! – оказались бесплодны, пропеллер не работает, машина уменьшает скорость…
Стало жутко – вновь коснулось его, леденящее дыхание смерти.Вспомнился разбившийся накануне капитан Мациевич. Но не растерялся, снизился под отлогим углом и даже удалось посадить аэроплан в 100 метрах от трибун.
«Браво богатырь! Честь и слава! На такую высоту ни один авиатор в Москве не поднимался» - так поздравляли его великий князь и главнокомандующий Плеве.
Но в кинематографе уже показывали небольшую хронику «Полет и падение Заикина» - об аварии в Харькове.
Гастрольные полеты в Одессе.Хотя Заикинвсегда был здесь любимцем публики, на ипподроме народу жидковато.Все зеваки на крышах и на дорогах. Погода была прекрасной, легкий ветерок не мешал полету. Успешно прокатил на биплане банкира Анатру, затем редактора Навротского. Публика вокруг ипподрома стоит стеной. Заметим- вокруг, разве заставишь шельмеца – одессита платить за билет, ведь аэроплан все равно поднимется высоко в воздух, и созерцать его можно будет даже фланируя по бульвару.
В Одессе погода переменчива – ветер с моря усилился. Долго колебался Иван Михайлович, но все же поднялся в воздух, захватив Александра Куприна, которому это было давно обещано.
Вдруг с моря налетел шторм.Аэроплан и так не поднялся высоко, а тут совсем начал терять высоту и летел низко над городом.Срочно стали возвращаться. Ветром несло на еврейское кладбище,перед которым теснилось около трех тысяч народа – шла религиозная церемония. Аэроплан своим пропеллером и крыльями мог устроить страшную мясорубку. Заикин принял решение – пожертвовать собой, своим другом и аэропланом. Круто повернул влево. Машина врезалась в землю левым крылом в 20 метрах от толпы.Страшный треск и звон в момент удара. Куприна вышвырнуло из сиденья на 10 метров от самолета.Заикина тоже выбросило и придавило обломками аэроплана. Куприн первым поднялся на ноги, а Заикин не сразу пришел в себя. Повредил ногу и ключицу, но главное – оба чудом остались живы.Чуть позже Куприн сказал: «Молодец, Ваня, что не поднялся, повернул влево, а не то сколько бы невинных убил!» 
Комментарий одесского журналиста Горелика: «В день смерти титана мировой литературы Льва Толстого мы чуть было не потеряли другого великого русского писателя и великого русского богатыря, которые в критический момент решили пожертвовать собой ради спасения совершенно чуждых им людей. На такое благородство способен только русский человек!» 
….После аварии собрались в номере гостиницы. Французы – механики, нанятые Заикиным,поражались тому, что Заикину удалось дважды уцелеть при крушении аэроплана – обычно при падении пилот разбивался насмерть. Механик Жорж заявил: «Вы дважды пережили собственную смерть, мсье!»
Александр Иванович Куприн был предельно категоричен: «Хватит с тебя, Ваня. Полетал, показал народу достижения ума человеческого и хватит. Дай мне слово, что больше летать не будешь. Я хочу видеть тебя на земле». Пришлось дать слово.
И рыдал как ребёнок могучий богатырь, гнувший рельсы и обманувший сотню смертей. В своё время пожертвовал любовью с красавицей княгиней ради арены и авиации, а теперь пришлось пожертвовать любовью к небу. Отдал Сергею Уточкину, тоже потерпевшему крушение, обломки биплана, ангар и мотор. Уточкин восстановил разбитый аэроплан и продолжал летать на нём. Но он пережил пик своей славы и дальнейшая его судьба была несчастливой. – Ушло время авиаторов-частников, покорявших небо на свой страх и риск. Хотя в 1912 году во всей российской армии насчитывалось всего 30 пилотов.
Авиатор Ефимов тоже передаст свой «Фарман» государственной авиашколе в Гатчине.
Откроется и частная аваиашкола Щетинина «Гамаюн». В России первой женщиной – авиатором станет Лидия Зверева, за ней Любовь Галанчикова и княжна Евгения Шеховская. 
И новая победа над непокорной стихией. Первым научится выходить из гибельного «штопора» русский авиатор племянник Айвазовского Арцеулов.
А Заикин снова вернулся к беспокойной жизни силового актёра – снова гастроли, цирк, арена, борьба. Нелегко пришлось вначале – за два года авиации ослаб, потерял пуд веса, здоровье пошатнулось, и травмы, полученные во время аварий тожене пошли на пользу. Если до увлечения авиацией Заикин побеждал всех, проигрывая только одному борцу в мире – своему учителю Поддубному, то теперь у него случались проигрыши и другим королям ковра – Шемякину, Булю. А в 1920 году эмигрировал за границу из Владивостока. Куприн и Шаляпин, лучшие друзья Заикина не приняли кровавого потопа революции и гражданской войны и он потянулся за ними в эмиграцию. И замелькали города и страны и повсюду целые галереи поверженных соперников.
В Миланев 1922 году Заикин тушировал чемпиона ИталииКарла Ре. Итальянская пресса восприняла это как национальную трагедию и вспоминала как 15 лет назад Заикин в Париже лишил славы непобедимого борца, чемпиона мира Джованни Райцевича. Тогда кумир Италии был низвергнут, за что Заикин чуть не поплатился жизнью. Но на сей раз воздали должное богатырю России «всегда могучему и неустрашимому, несмотря на четыре десятка своих лет. Метод борьбы Заикина, когда он выступает с горячей душой и волей чистой и искренней, разжигает толпу, растрагивает чувства, вызывает восторги… Заикин должен быть рассматриваем как учитель непревосходимый и, может быть, никогда непревзойдённый»
(А злой роквновь преследует Заикина – чуть не утонул в Тибре).
Фанфары побед сопутствовали ему в Париже, Вене, Бухаресте, Варшаве. А вот поездка в Америку в 1925 году скорее всего оказалась ошибкой. Куприн не зря предупреждал его: «Америка – страна жулья, там борются как мясники». В 45 лет Заикин рискнул своей репутацией непобедимого чемпиона и виртуозного техника французской борьбы. В заокеанских гастролях, переключившись на вольно – американскую борьбу, победил американского чемпиона Экво Комара, чемпиона Германии Карла Гекеншмитта.
В Нью-Йорке его ждала встречас одним из лидеров вольно – американской борьбы Владеком Збышко. (Владислав Цыганевич – младший брат прославленного прославленного чемпиона Станислава Цыганевича. Оба родом из Кракова и оба выступали под псевдонимом Збышко – в честь героя романа Сенкевича «Крестоносцы». В 1910 году восемнадцатилетний Владек дебютировал в Московском чемпионате. Рост – 185 см, вес – 102 кг. В Париже в 1914 году стал чемпионом международного турнира при победах над Джо Роджером и Раулем де Руаном. И самое непонятное и даже смехотворное обстоятельство – победа над старшим братом Станиславом. Слишком велика была разница в их борцовском классе. В 1914 году Владек Збышко выиграл международный турнир в Буэнос - Айресе).
Схваткас младшим Збышко проходила при подавляющем превосходстве Заикина. Заикин сбил его в партер и уже начал переворачивать на лопатки. Вдруг жуткая боль, лицо залило кровью – чтобы избежать неминуемого поражения Владек надорвал ухо Заикину. Возмущённый таким неспортивным поведением Заикин, прервав схватку, обращается к судьям с протестом: «Я же могу этого Збышко пополам разорвать, но ведь не позволяю себе такого зверства!» А жюри засчитывает ему поражение!Как видим, «объективность» американского судейства имеет давние традиции! Всю жизнь Заикин покорял публику рыцарским благородством, тем что выступал с открытой душой и чистым сердцем. А в Америке совсем другой образ мыслей, стиль жизни и другие нравы.
В Чикаго состоялась схватка с местным чемпионом В.Декером, которого Заикин вспоминал с уважением. Борец очень сильный, прекрасный техник вольно – американской борьбы. Схватка разгорелась ожесточённая, но по всем правилам, длилась 1 час 35 минут, закончилась победой Заикина. Постепенно им были побеждены почти все борцы американского контингента. И вот перед ним новый противник – чемпион Америки по вольной борьбе Джо Стекер. «Человек – паук», «Небрасские ножницы». Долговязый и сутулый, но у него могучие ноги невероятного развития и цепкости -в борьбе Джо пользовался исключительно ими. Эта необычная манера борьбы и необыкновенная ловкость приводили в восторг падкую до сенсаций публику. Что в свою очередь приносило громкую славу Стекеру, а его менеджеру Джеку Кэрли немалые доходы. Всхватке преимущество «короля железа» в силе сразу стало очевидным. Он легко разжимал «небрасские ножницы», освобождаясь от захвата ногами. Затем атакует сам и несколько раз бросает Стекера.Но дожать на лопатки не получается – мешает незнание правил американской борьбы. Незадолго до финального свистка Стекер вновь оплетает его ногами. Схватка в разгаре, когда судья прерывает её и… объявляет Стекера победителем… Полное безмолвие ошарашенной публики- ведь никто не лежал на лопатках и время борьбы ещё не закончилось. Даже для Америки это было чересчур по вольно-американски.
Протестов Заикина никто не понимал. Стекер был приманкой для зрителей, приносил большие доходы.
Поэтому, когда увидели, что он неминуемо будет побежден, решили спасти его репутацию подобным образом. Позже, из Парижа Заикин пошлет вызов Д. Стекеру, который естественно не будет принят.
Грандиозные борцовские матчи состоялись в Гаване. Здесь Заикин вновь встречается с Владеком Збышко,. Перед схваткой объявляет публике через переводчика, что в Нью–Йорке Збышко повредил ему ухои он вынужден был отказаться от борьбы. Демонстрирует зрителям свой чемпионский пояс, заявив, что в случае проигрыша отдаст его Збышко или любому другому борцу.
Сразу после начала схватки, без всяких разведок стремительная энергичная атака Заикина – вскоре Збышко намертво припечатан лопатками к ковру. Чемпионский пояс в 21 фунт серебра с множеством золотых медалей – у многих слюнки потекли на такую приманку. Ещё целую очередь борцов – двадцать охотников одного за другим переложил Заикин. А вот одну из схваток пришлось остановить – Заикин получил сильное рассечение брови, открылось кровотечение. Здесь как чёртик из табакерки вынырнул весьма услужливый Владек Цыганевич: «Господин Заикин, позвольте я вам помогу». И смазал рану какой то мазью. Как оказалось позже, медным купоросом, который попал в глаза. Заикин был ослеплён, поднялась высокая температура. Збышко скрылся. Два года Заикин оставался слепым, пережил несколько операций, истратил все сбережения для того, чтобы вылечиться. Он поклялся убить Владека Збышко, но, больше их пути не пересекались.
Как только встал на ноги, вновь замелькали страны и города, вновь выступления, силовые трюки, борьба. В Париже радостная встреча с Куприным, который писал «Мы знаем и ценимв этом колоссе широкую и добрую душу, верность в дружбе… Всегда после долгой разлуки смотрели с новым удивлением на это огромное, ладное и поворотливое тело, на это славное симбирское лицо, сквозь открытую простоту которого лучится беззлобное лукавство…».
Затем Заикин надолго осел в Румынии, с 1928 года проживает в Кишинёве. Видимо, поубавилось охоты странствовать и потянуло поближе к Родине. В 1930 году на Гастролях в ГангештыЗаикин выполнял смертельный номер «Живой мост» из репертуара брутальной атлетики. По доскам, уложенным на его груди, один за другим проезжали автомобили. Когда на помост въехал третий автомобиль с десятком пассажиров, раздался громкий треск. Проломив доски, автомобиль передними колёсами сильно ушиб голову и левую руку Заикина. Его спасло то, что в последний момент он изо всех сил напряг мышцы, удерживая доски помоста. Выручила и вмиг подскочившая борцовская труппа, освободившая его.
Это был ещё один звонок с того света. Хотел отказаться Иван Михайлович от выполнения смертельных номеров, но ничего из этого не получилось. Не только директора цирков, сама жизнь препятствовала этому. Чтобы делать большие сборы, нужно было щекотать нервы публике смертельными номерами. А кто ещё мог выполнять их в Румынии? В конце концов на гастролях в Плоешти случилось неизбежное. Зрители забывали дышать, когда Заикин пропускал через себя пожарные машины с пассажирами. Громоздкие огромные автомобили один за другим проезжали по помосту, который удерживал на себе лежащий на арене человек. Проехали три машины подряд. От шофёров требовался максимум осторожности и внимания. Со своей задачей они справлялись неплохо… 
А четвёртая машина сорвалась с места преждевременно и с разгона буквально протаранила Заикина передними колёсами. (В своё время много говорили, что это было покушение, подстроенное борцами-конкурентами).Залитого кровью, в тяжелом бессознательном состоянии его увезли в больницу. После осмотра врачи вынесли свой приговор.По всему миру газеты вышли с сенсационными шапками о гибели чемпиона мира. 
Рано схоронили доктора и газетчики волжского богатыря! Железный организм «Короля железа»оказался сильнее смерти! Правда на несколько лет оказался инвалидом и ходил с тросточкой. Стало тяжело сводить концы с концами – нелёгкие были времена и в Румынии, не отличавшейся особым благополучием. 
Наступила очередь Куприна выручать его переводами из Парижа. Его не забывают друзья и поклонники, среди которых были известные поэты – Давид Бурлюк и Василий Каменский. Многих покоряло его человеческое обаяние. Об этом хорошо сказал Куприн в своём письме Ивану Михайловичу: «Это ещё пустяки сделать карьеру своей природной силой. Важнее твоя славная доброта и искренность. Все тебя знают. Как назовешь твоё имя, сейчас же все мужские морды и дамские личики расплываются в улыбке. Очарование -это твой великий козырь».
И вновь на ногах Иван Михайлович. Пока пошатнувшееся здоровье не позволяет ему участвовать в чемпионатах французской борьбы.Он набирает труппу для поясной борьбы – она полегче и гастролирует по всей Румынии. Но вскоре отправляется в турне по Болгарии. Вот отклик прессы. «На улицах Софии появилась знакомая всему миру могучая фигура И. М. Заикина. Легко неся свою семипудовую тяжесть, ходил он по улице столицы Болгарии, возбуждая общее любопытство. Потом в цирке Добрича с треском ломал телеграфные столбы, гнул рельсы и с неторопливой ладностью, спокойно клал на лопатки старых и молодых».
Ему уже минуло 54 года. Нет былого здоровья, но при нем огромный опыт борьбы и железные мышцы. Хотя тяжеловато становитсясостязаться с молодыми борцами, но пока крушит всех, оправдывая титул чемпиона мира. В 1934 году в Кишиневе завоевывает первенствов большом чемпионате.В Риге в международном чемпионате вновь блеснул своим мастерством и силой.Главной интригой чемпионата стало желание публики узнать – продержитсяли старый лев до финала?Кто из молодых борцов сможет победить чемпиона мира? Чех Варва или молодой и сильный фаворит чемпионата Ян Лескинович? АкЗаикину словно вернулась молодость, вспыхнуло вдохновение и жажда победы. Всех побросал на лопатки, убедив скептиков в силе своего неувядающего таланта. 
Немало было и черных дней в последний период его жизни, во времена лихолетья. При фашистах был момент, когда его жизнь вновь повисла на волоске. Кто-то из борцов сделал клеветнический донос. Спасла его собственная добрая слава и общественность, горой вставшая за него. Хотя он уже не бросал вызов судьбе, но так уж случилось, что вся его жизнь была непрерывной игройсо смертью.Но как кряж родных Жигулей он выстоял под всеми ураганами жизни и ударами судьбы, вопреки самой смерти, неотступно ходившей за ним по пятам.
В 1940 году советские войска занимают Бессарабию. На берегу Дуная к передовому отряду краснофлотцев подошел могучий старик. Стал спрашивать земляков с Волги. Но когда назвался Заикиным, ему не поверили - многие читали в газетах некролог о его гибели. Он не стал ни спорить, ни лезть в карман за документами. Лишь указал на штабель столбов для телеграфной линии. «А ну-ка, положите мне на плечи вон тот телеграфный столб. А теперь подойдите еще десять человек. Все вместе с обеих сторон давите его книзу! Давай! Дружнее!»
Полвзвода краснофлотцев кряхтят и тужатся, стараясь переломить бревно об его плечи. Седобородый гигант стоит не шелохнувшись под их усилиями, несокрушимый как волжский утес. Только гремит над берегом его голос: «Наддай! Еще сильнее!»
С громким треском столб разломился пополам. Вот теперь признали земляки «Ивана с Волги» - Ивана Михайловича Заикина, богатыря земли русской.

 Былинный богатырь 

Первое слово - Дяде Ване: «Довольно сказать - Вахтуров и этим всё сказано. По силе даже не сверхчеловек, а ихтиозавр, и притом крутит двойные пируэты. Борцовский «всех давишь». Родом с матушки широкой Волги, из славного Нижнего Новгорода. Васька Буслаев ХХ века, но только в смокинге. По натуре так же широк, как в плечах».
И спустя много лет, в 1913 году журнал «Геркулес» вторит ему. «Николай Вахтуров! - и из парада, ласково улыбаясь, грузно выступает колоссальная фигура... Стихийный борец. По размаху натуры и по темпераменту - перенесшийся к нам в ХХ век былинный Васька Буслаев. Это воплощенная в мускулистое тело идея натиска. Бесшабашный русский борец, ломающий всех, кто попадает в его объятья. Даже очень сдержанный партер разряжается аплодисментами, которые на галёрке переходят в настоящую бурю.
Никандр Вахтуров родился и вырос на Волге. Плавал матросом на колёсном пароходе. Это было время конкурентных гонок пароходов. Каждая соперничавшая фирма старалась забрать с пристани всех пассажиров и оставить конкурентов с носом. А для этого нужно было как можно быстрее разгрузить одни товары и погрузить другие. Скорость и ещё раз скорость! Но вдруг замешкались с огромным тюком мануфактуры-­задержка получалась из-за очень неудобной формы. И тогда матрос Вахтуров один изловчился вынести на пристань этот тюк в 24 пуда весом (393 кг). Рассказывали также, что на спор поднял 30-пудовый якорь (491 кг) из трюма на палубу по отвесному трапу!
Слух о его необыкновенной силе разнёсся моментально по всей Волге.
Затем призвали в армию в Петербургский гренадёрский гвардейский полк. Служил вместе с двухметровым великаном Митрофаном Поддубным, младшим братом Ивана Максимовича. (Утверждают, что по грубой силе Митрофандаже превосходил своего знаменитого брата - однажды, бахвалясь перед ним, обнёс вокруг хаты связку гирь весом в 16 пудов.) Наслушавшись рассказов восхищённого Митрофана о своём взводном командире, Поддубный захотел познакомиться с ним. Ему хватило и одного взгляда на молодого геркулеса, на котором гвардейская форма в плечах и груди буквально трещала под напором могучих мышц, чтобы принять решение - я сделаю из него чемпиона. Дождался окончания его службы и приехал за ним в Петербург. Как ни отговаривался Вахтуров, но противостоять чудовищной воле короля борцов не смог. Поддубный обучил его не только искусству борьбы. Главная сложность была в характере Вахтурова - чересчур был мягок и добродушен, невзирая на показную браваду. А чемпионов с ангельским характером не бывает. Лишь иногда он проявлял буйный нрав, а временами бывал даже робок. Сложный характер – нестабильный и противоречивый, порою совершенно непредсказуемый.
Всё же педагогика Ивана Максимовича приносила свои плоды. В Берлине перед самой схваткой с сербским чемпионом мира Антоничем, Поддубный сурово сказал Вахтурову: «Ты можешь положить Антонича, я это знаю. А не положишь, тогда я тебя сам, здесь же в гардеробной, разложу на обе лопатки». Заведённый Поддубным, Вахтуров моментально придавил Антонича лопатками к ковру.
В 1908 году в Лондоне Поддубный сыграл шутку над своим давним соперником Збышко-Цыганевичем. Збышко вызывал на борьбу любого зрителя по любым правилам. В это время в зале появились два наших героя. Поддубный снова подначивает Никандра: « У тебя хорошая хватка в «крест» - попробуй, что ты теряешь?» Вахтуров вышел на сцену и принял вызов. Соперники обхватились крест-на-крест. …И через несколько минут ошеломлённый зал увидел - не веря глазам своим! - как самого Збышко, разрекламированного как сильнейшего человека планеты буквально сломал и уложил на обе лопатки какой - то неизвестный здоровяк. Но, к сожалению, это была не спортивная схватка по всем правилам, а силовой вариант борьбы по народным традициям.
В 1907 году Вахтуров выиграл чемпионат в Герлице (Германия). Принял участие в. парижском чемпионате мира, но остался за чертой призеров. Помешал инцидент с турецким борцом Гамидом. Во время борьбы турок хотел столкнуть Вахтурова в оркестровую яму, но вышло так, что слетел в яму сам, а Вахтуров чудом удержался на краю. Абду - Гамид скончался от сильного ушиба грудной клетки. Хотя в этом случае уместна пословица: «Не рой яму другому», но Вахтуров воспринял это крайне болезненно.
Профессионалы были удивлены, что всего после двух лет тренировок, он завоевал титул чемпиона мира в 1910 году.
В Петербурге сделал ничью с Заикиным, считавшимся тогда вторым борцом России после Поддубного. В 1912 году в Москве выстоял вничью против Поддубного. Очень удачный для него получился год - установил мировой рекорд в рывке шаровой штанги - 116,2 кг. Если сейчас эта цифра не производит впечатления, поскольку на применяемых ныне дисковых штангах рекорды потяжелели на центнер и более, то пусть кто-нибудь попробует повторить силовой рекорд Вахтурова.
Волжский богатырь перебросил двухпудовку через железнодорожный вагон!
А вот мнение циркового борца Николая Разина (Фомичева): «Многие считают Вахтурова вторым русским борцом после Поддубного. Я, знавший его близко, убеждён в этом». Разин приводит несколько примеров: «Аберг немало претерпел за свой вызов. Вахтуров основательно извозил его по ковру», «Часовая схватка Вахтурова и Шемякина в 1915 году в Киеве закончилась вничью. При явном преимуществе Вахтурова, оставшегося свежим, в то время, как Шемякин ушёл шатаясь, обессиленным... Под мощным натиском Вахтурова отступил Буль». К сожалению, широкая богатырская натура проявлялась не только на арене. Нашлись у него и задушевные друзья - такие же цирковые богатыри и такие же любители песенных застолий, как и он сам. Это была хорошо спевшаяся компания: Богатырёв, Аксёнов, Разумов – люди одаренные и богатырским телосложением и певческим талантом. Представьте себе, какой роскошный бас выдавал бывший семинарист десятипудовый Богатырёв, если на его могучую грудь колесом ставили полный стакан сводой и он удерживался, не проливаясь! Часами в ресторанных кабинетах выводили чудо-богатыри красивые и раздольные русские песни. Естественно, под обильную выпивку и закуску. Какой уж тут спортивный режим!
Сильно негодовал Иван Максимович, и велика была его досада: «В этого человека я вложил всю свою душу! Радовался его успехам, его силе и не боялся, что он сильнее меня будет! Рывки и все приемы - все отдал ему. А он, как босяк водку глушит!»
И действительно - его богатырское тело было сверхмощным мышечным аппаратом. С его феноменальными физическими данными мог бы стать преемником Поддубного и звездой первой величины на борцовском небосклоне. Но, увы....
В Тифлисе 11 мая 1917 года после борьбы поехали кататься на автомобиле все той же неразлучной компанией. И погиб Николаша, как его ласково называл дядя Ваня, в автокатастрофе на 35-м году жизни. Вспоминали, как Тифлис с почетом провожал его в последний путь. В траурный день похорон были закрыты школы и магазины. Любимцем зрителей он был не только на Волге - потому, что боролся с азартом, но без злобы, с открытой душой и чистым сердцем.

 Неукротимый Шемякин

Его называли, как и Поддубного гордостью русского спорта. Специалисты отмечали его исполинский рост, колоссальную силу, громадные рычаги. А вот и другие отзывы современников...
Дядя Ваня Лебедев: «Когда он выступал в Париже, то все парижане сбегались смотреть на русского колосса. Нет ни одного атлета, который с такой лёгкостью мог бы работать с живым весом. Ростом - 2 аршина 12 вершков (195 см), грудь и плечи как у библейского Самсона, а руки - что клещи... Был самым азартным из всех борцов,- чуть что, сейчас жарил вызов...»
Поль Понс, двукратный чемпион мира в Париже (1898, 1902 гг.) «Мало в мире найдётся борцов с таким, словно из стали отлитым корпусом».
Художник Николай Кравченко: «Громадный, без жировых отложений, стройный, с длинной мускулатурой рук, которые в рыцарские времена каждым взмахом двоеручного мяча направо и налево рубили врага. Это- Шемякин.»
Происхождением Иван Васильевич был из крестьян Московской губернии. Рано остался без отца. Зарабатывать кусок хлеба устроился на завод в Петербурге, затем перешел на железную дорогу. Его судьба - яркий пример того, как у юношей вспыхивал интерес к спорту под влиянием циркового искусства. Позже Шемякин вспоминал: «И вот лет с пятнадцати страсть у меня к силе появилась. Как лишние деньги в кармане - в цирк, на галерку. А там - Фосс, Ступин, братья Рассо.... Смотришь на них сверху точно на людей из волшебной сказки... Смотришь и душа кипит - хоть немножко сделаться на них похожим».
Впервые он приобщился к спорту в Адмиралтейском гимнастическом обществе. Но по-настоящему нашел себя в атлетическом кружке доктора Краевского, куда привел его гимназист Лебедев, будущий «дядя Ваня». Постепенно добился успеха в упражнениях с гирями. С 1899 года дважды выигрывает состязания Велосипедно-атлетического общества и III приз на Всероссийском чемпионате. Переходит в профессионалы, выбрав себе псевдоним «Россов» (поскольку был поклонником старой поэтической школы, особенно Державина и Тредиаковского) «Старый доктор» снабдил его реквизитом: штангой и «бульдогами».
Но вскоре призвали на службу. Как отборный экземпляр великанского роста попал в лейб-гвардию Преображенского полка в роту охраны царя. Занятия спортом и атлетикой там поощрялись, хотя в первую очередь приветствовалась стрельба и гимнастика, но к борьбе Шемякин приохотился именно во время службы. Позже брал уроки французской борьбы у Эжена де Пари. Поэтому, выйдя в запас в возрасте 25,лет, поступил в борцовский чемпионат в цирк Чинизелли. Здесь ему повезло - принял участие в первом чемпионате мира (цирковом, разумеется) на территории России.
Это был большой чемпионат - участвовало 30 борцов, из них 23 иностранца. Никогда Иван ещё не видел таких сильных людей и в таком количестве.
Шемякин выдержал 18 схваток: уложил Литцера, Штурма, Вебера; сделал ничьи с болгарским чемпионам мира Николой Петровым, чёрным великаном Анастасом Англио, королём гирь Петром Крыловым. Хотя до финала не дошёл - проиграл Полю Понсу и Поддубному, но очень понравился антрепренеру Дюмону.
Заключил с ним выгодный контракт на хороших условиях и в составе его чемпионата двинулся в годовое турне по Южной Америке. Сначала Шемякина выпускали под псевдонимом «Романов» и рекламировали «русским Медведем». В Буэнос-Айресе Шемякин вышел на третье место, вслед за Понсом и Буше. Высоченный статный красавец имел колоссальный успех у местной публики и афишировали его теперь как «русского колосса». В странах карнавалов интерес к спорту и зрелищам был громадный, болельщики чрезвычайно темпераментны, во время схваток стоял несмолкаемый рев. Наибольший успех, пожалуй, был в Рио-де-Жанейро.
Шемякину пришлось пройти весьма суровую борцовскую школу. Нравы у французских профессионалов были очень жесткие. Южно-американские любители, с которыми приходилось схватываться на арене тоже обладали взрывным характером - чуть » что не так, хватались за наваху. Шемякин всегда отличался азартом и спортивной злостью, а здесь, чтобы заставить считаться с собой, добавил особую агрессию и особую лихость.
Затем турне продолжалось по Италии, Испании, Франции. Шемякин и здесь имел большую популярность и получал 1200 франков в месяц. В Париже вышел инцидент с японским борцом. Юкио-Тани был невероятно изворотлив и проворен, как угорь ускользал от любых захватов. А когда противник в пылу погони забывал об осторожности, Юкио ловил его на прием. Писали, что однажды даже Рауля Буше умудрился поймать, таким образом и бросить его на лопатки.
Схватка с японским борцом началась зрелищно и остро. Но когда борьба переместилась на край сцены, Юкио-Тани коварнейшим образом столкнул Шемякина в глубокую оркестровую яму. Подлый маневр был встречен ревом восторга и воплями «Банзай» со стороны многочисленных японцев. Дело в том, что чемпионат проходил осенью 1905 года во время русско-японской войны. Устроители чемпионата воспользовались этим обстоятельством и чтобы сделать максимальные сборы по всему городу развесили огромные афиши: «Россия против Японии». И теперь к недоумению парижан - откуда в Париже столько японцев - в зале было множество японцев.
Шемякин получил сильный ушиб, ухмыляющемуся японцу сделали предупреждение, а схватку перенесли на завтра. На этот раз охота за юрким японцем закончилась очень быстро. Сгреб его Шемякин, поднял на высоту своего роста и швырнул в оркестровую яму. Взял, таким образом, реванш за вчерашнее - «долг платежом красен!»Как это ни странно, но при совершенно аналогичном повторе не было слышно воплей -«Банзай!» и дикого рева восторга. Совсем наоборот: «Убийца! Зверь!» - взревели японцы и бросились на сцену расправляться с Шемякиным. Цирковая администрация спасла его, приказав накрыть большой, железной клеткой, об которую безуспешно билась рассвирепевшая японская диаспора. Вернуть ее в человеческий облик полицейским удалось только резиновыми дубинками.
А чемпионат продолжался. Даже смертельный случай не остановил бы его, а только добавил бы желаемой сенсационности. Для приманки зрителей и устрашения конкурентов был выписан десятипудовый турецкий великан Нурла. Страшных турков тогда боялись все. Все кроме Шемякина. Он вызвал Нурлу и уложил его на лопатки всего за девять минут! Чем нарушил планы хозяев, делавших ставку на пехлевана. Из-за своего неуемного азарта Шемякин убил козырную карту, на которую ставили организаторы в надежде на богатую выручку. Шемякин все чаще своевольничал. Он вырос в мастерстве исиле, сам претендовал на роль премьера, не желая уступать никому и «подваливаться» по указке хозяев. Назревал конфликт.
А в финале чемпионата состоялись три упорнейших ничейных схватки Шемякина с Эмилем Верве. Оба были совершенно вымотаны. И во время четвертой решающей схватки у обоих сдали нервы - борьба перешла в кулачный бой. Шемякин всегда был не прочь подраться и изрядно поколотил Эмиля Верве. Антрепренеры давно дожидались такого случая, и хотя виновны были оба в равной степени, выгнали из чемпионата только Шемякина, даже не заплатив за последний месяц.
Два года спустя в Дюссельдорфе состоялся чемпионат мира. Это был не бутафорский липовый «чемпиопатик», а настоящий крупный чемпионат, организованный на престижном мировом уровне. Фаворитом шел чемпион мира Якоб Кох. Он пока еще не знал поражений в Германии, и у него была фантастическая слава.
И вот объявляют финальную схватку - Коха приветствуют оглушительно, а на Ивана никто и внимания не обратил и никто даже из вежливости не похлопал. А ведь всего день назад он одержал самую блестящую и самую короткую победу на этом чемпионате - за 4 минуты бросил на лопатки старого знакомого Нурлу.
Надо знать Шемякина с его чудовищным самолюбием и гордостью, чтобы представить, как он завелся после этого. «Я вас научу гостей уважать», - кипятился про себя Шемякин. Чуть пар не шел с бывшего кочегара паровоза: «У нас даже в Конотопе лучше чужаков принимают!» И то правда. В России даже чересчур уважительное отношение к иностранцам. Наш зритель гораздо доброжелательнее и вежливее и такого хамства себе не позволяет.
…После свистка арбитра Иван набросился на Коха голодным тигром. Швырял его в партер и бросал многократно то одним, то другим приёмом. Чемпион мира чувствовал свою полную беспомощность и под любым предлогом рад был бы удрать с ковра, но не получалось, попросту не успевал - один бросок следовал за другим. Уже дважды Шемякин уложил его на лопатки - но не засчитали. Схватка продолжалась. И только на третий раз судья был вынужден поднять руку Шемякина и объявить его победителем... Впервые Шемякин стал чемпионом мира среди профессионалов. Вы думаете сбылся замысел Ивана научить германцев вежливости? Вместо оваций -яростный гул возмущения. Спесивые чопорные аристократы во фраках и бриллиантах совершенно взбеленились, растеряв монокли, лезли на сцену, размахивая тростями. Толстомясые лавочники были ещё злее - Шемякину крепко досталось этими модными палками для ходьбы. Почувствовав, что могут забить и до смерти, расшвырял всех бесновавшихся вокруг него, метнулся к окну. Но, даже спрыгнув с высоты второго этажа, не избавился от погони. За ним гнались поджарые молодчики в спортивных серых пиджаках и тяжело топали сзади пузатые бюргеры, изрыгая на ходу: «Donnerwetter! FerfluchteSchweinehund! Teufel!» Спасся Шемякин лишь захлопнув за собой железные ворота пожарного депо. Хулиганствующих болельщиков не смогла разогнать даже конная полиция. И лишь ледяные струи из пожарных шлангов охладили не в меру разгорячившихся любителей пива и шнапса. Вот такой результат получил Шемякин от своего воспитательного эксперимента. (Вывод: у немцев совершенно другой менталитет, нежели у русских. Их педантичность и пунктуальность ещё не говорит об их объективности и справедливости. Даже в спорте национальный престиж для них превышевсего.) Другой бы на этом успокоился, но ещё трижды неукротимый Шемякин становился чемпионом мира именно за границей - в Мадриде, Галле, Бреслау (1909, 1910, 1913 г.г). А в 1913 в Санкт-Петербурге выигрывает большой чемпионат в цирке «Модерн», победив лучших борцов России - Заикина и Вахтурова.
Но настоящее признание, скорее настоящий триумф ждал его в 1914 году в Париже. Не столько само собой разумеющийся успех в борцовском чемпионате, но и рекордные силовые трюки. Как свидетельствовал Дядя Ваня - все Пприжане сбегались смотреть на русского колосса. Вот лишь несколько афиш из «Мулен Руж» «Страшный русский казак Иван Шемякин», «Феномен нечеловеческой силы», «Загадка сокрушительного могущества».
Если любомусилачу, чтобы согнуть на нем домостроительную балку, укладывали её на спину, то Шемякин гнул балку с особым шиком через одно плечо. Виртуозно работал с живым весом и бытовыми тяжестями. Удерживал на одной руке 6 униформистов. Крутил на спине качели - 10 - 12 статистов на железнодорожном рельсе.
Наступил 1915 год - Шемякину 36 лет, он находится в расцвете своей силы и зените славы. В Москве в цирке Саламоиского в финале его ждала встреча с Поддубным. Поддубный не так давно вернулся на арену. Трёхлетний перерыв в борьбе и уже более чем зрелый возраст (ему исполнилось 45 лет) станут ему неважными помощниками в грядущем поединке.
Первую схватку можно назвать тридцатиминутной разведкой, а уж про вторую - длительностью 1 час 20 минут, никакой разницы во мнениях не существует. Это был «бур» во всей его непримиримой жестокости. Бросается в глаза дерзкое и вызывающее поведение Шемякина. Его считали мастером борьбы за детальное знание всех приёмов и «парадов» борьбы, известных только лучшим западно-европейским чемпионам. Но здесь он проявил себя не лучшим образом, ознакомив своего соперника и зрителей с целым арсеналом западно-европейских запрещённых действий, проводимых исподтишка.Манера борьбы откровенно грязная. Имитируя срыв захвата, резкими ударами разбивает Поддубному нос до крови, инсценируя «макаронину», вместо шеи бьет по уху. Злоупотребляет множеством ударов головой снизу вверх в лицо противника. Это и есть западно-европейская школа борьбы?
Зрители протестуют. Их симпатии целиком и полностью на стороне окровавленного Поддубного. Поэтому когда Иван Максимович переводит Шемякина в партер, долго не стихает овация.
Наконец схватка заканчивается с ничейным результатом. Время чистой борьбы, исключая перерывы - 1час 20 минут; из них 37 минут Поддубный продержал Шемякина в партере. К чести русской публики - болельщики Поддубного не бросились толпой линчевать Шемякина. (Наверное, в Москве другой уровень культуры, нежели в западной Европе. Просто не надо путать культурный уровень с уровнем жизни).
В 1916 году Шемякина призывают в действующую армию. Участвует в боевых действиях 1-й мировой войны, получает ранение в ногу. Когда кончается лихолетье -войны и революции, возвращается на арену. В 1923 году в Москве выходит победителем крупного чемпионата, оставив позади таких знаменитых борцов как Чуфистов, Посунько, Спуль, Шульц.
На арене он проработает до следующей войны до 1941 года. Выступал и под своим именем и под псевдонимом: Россов. Видимо поддерживать должную форму мешали возраст и ранение. В 1934 году в Херсоне «бур» преподнесет ему неприятный сюрприз. Квадратный крепыш Иван Крутц (Коротышка в 169 см!)бросит его на лопатки боковым поясом.
Учтем, что Крутцу - 30 лет, а Шемякину - 55. Тогда и вспомнится ему его «бур» с Поддубным двадцатилетней давности.
Иван Васильевич многое сделал для развития атлетического спорта в Полтаве. Занимался не только тренерской работой и судейством, но и всемерной организацией, агитацией и популяризацией спорта.
Но бесполезно искать в Полтаве его могилу, чтобы получить определенную сумму. Сджелано это было не от хорошей жизни. После войны нелегко приходилось выживать одиноким старикам. Шемякин свой скелет завещал Полтавскому институту для научной работы.