Богатырские игры

Не перевелись и не переведутся силачи на земле Русской

«Несмотря на то, что чемпионат продолжается вторую неделю, борьба в разгаре, – писала газета «Тульская молва» в феврале 1909 года о международном чемпионате по французской борьбе, проходившем в цирке Дротянкина. 

Петр Рублев.

– Ежедневно у касс толпятся обыватели и обывательницы, «пристраивающие» свои рубли и полтинники на тотализаторе. Не обходится и без курьезов. Один муж из-за чемпионата едва не отправил свою жену в Петелино (имеется в виду губернская психбольница, открытая в 1906 году. - Ред.). Несколько дней подряд, придя со службы, он не заставал барыню дома. Прислуга ничего внятного сообщить не могла, и господин уже заподозрил недоброе. Но тайна раскрылась совершенно неожиданно. По ночам барыня стала грезить борцами, увиденными на арене, называть мужа Мартыновым, а пятилетнего сына Аренским. А однажды в полночь вдруг закричала во сне «долой» и даже принялась свистеть в два пальца. Муж едва отходил ее холодными компрессами».

Русская пирамида

Ослепленная яркими красками и мишурой циркового чемпионата, оглушенная громом оркестра, влюбчивая барыня даже представить не могла, что и в обычной, повседневной жизни такие же – а, может, и еще более сильные люди были где-то рядом. И ведь были, да какие!... На рубеже XIX-XX веков с крестьянской артелью приехал на извоз в Тулу Василий Аксенов. Cилушкой его Бог не обидел, хотя демонстрировать это Василий не любил. Был он тихим, спокойным по характеру человеком, но и постоять за себя умел. Однажды четверо подвыпивших мужиков из другой артели, вломившись в комнату, где Василий жил с односельчанами, начали буянить. Тогда Аксенов встал с постели, запер дверь, схватил сразу двух обидчиков и вышвырнул в окно. Следом так же вылетели еще двое. А Василий вышел во двор и взгромоздил телеги буянов одна на другую. Утром пришла пора запрягать, но проспавшиеся хулиганы никак не могли разобрать эту пирамиду – пришлось идти на поклон к Василию, просить прощения…

Слух о силаче быстро разнесся по Туле, и предприимчивый хозяин одного из кабаков нанял его следить за порядком. С появлением такого вышибалы трактир стал любимым местом горожан степенных, любящих тихо посидеть за чаркой. Однажды они уговорили Василия пойти в цирк посмотреть на профессиональных борцов. Поглядел он, как те пытаются опрокинуть друг друга на спину, и разочарованно заявил: «Этак-то и я могу». Когда закончились выступления пар, на арену вышел борец и стал приглашать зрителей померяться силами. Приятели уговорили Аксенова попробовать. И он попробовал – едва выйдя на арену, схватил борца как ребенка за пояс и за руку, поднял и припечатал лопатками к арене. Публика аплодировала стоя. На следующий день цирковые нашли силача на постоялом дворе и уговорили выступать на арене.

«Обычно подыскивались любители-борцы на субботу и воскресенье, выпускалась громкая афиша. Борьба шла несколько дней. После ряда схваток борец-циркач ложился под сильного борца-любителя, и дирекция выписывала другого борца, который клал на обе лопатки силача-любителя и вызывал новых любителей-борцов», – приоткрыл «борцовские секреты» известный клоун во втором поколении Дмитрий Альперов. С Аксеновым так не получилось. Больше того, его приход на арену вытащил гастролировавший тогда в Туле цирк Изабо из финансовой ямы.

В сезон 1909–1910 годов после масленицы «целую неделю цирк не работал, и артисты жалованья не получали. Хочешь, не хочешь, а поневоле будешь соблюдать пост, – рассказывал Дмитрий Сергеевич. – Утром по привычке репетировали, затем после четырех часов шли обедать, а там засаживались за лото до двенадцати часов ночи. Лото устраивали по очереди, у семейных артистов; ставили, кто какое мог угощение, и за лото обсуждали цирковые дела и судачили. На второй неделе начали играть. Сборы были жуткие: десять-пятнадцать рублей в вечер. Город как будто вымер, даже на улицах народу было меньше обыкновенного. Изабо решил пригласить чемпионат, но борцы стали делать сборы только, когда выступил местный борец тульчанин Аксенов. Он был громадного роста, тяжеловес».

Впоследствии Аксенов стал известен тем, что его не смог победить даже Иван Поддубный: дважды сходились они в схватке, и дважды на них лопались пояса. Кстати, Ивана Поддубного туляки хорошо знали: он не раз выступал в городе и даже имел в Туле собственное цирковое здание, которое сдавал в аренду заезжим труппам. Ясное дело, что приоритет при этом отдавался силачам, на глазах у восхищенной публики гнувшим подковы и игравшими неподъемными гирями. Ну и, конечно, борцам… К сожалению, Василий Аксенов выступал в манеже недолго. Финал цирковой карьеры тульского силача оказался трагическим: его отравили в Германии, куда он ездил на соревнования.

Театр для всех

Атмосферу цирковых чемпионатов, которыми «болел» весь город, хорошо передал наш земляк писатель Владимир Иванович Немцов в книге «Параллели сходятся»: «Зрелище это в те времена привлекало тысячи и тысячи зрителей. Великолепный театрализованный парад. Мускулистые тела. Парад силы и ловкости. Арбитр представляет участников. Традиционная форма, но в ней мы встречаем и юмор, и находчивость. Лица расцветают улыбкой. Приветствуют борцов. Каждому зрителю один нравится своим упорным характером, другой – добродушием. Позвольте, да ведь это же театральные маски! Это амплуа артистов. Вот борец-«злодей». Вот – «комик». А это – «простак». Зрительницы аплодируют «герою-любовнику». И такой есть, как в любом театральном коллективе. И слава его не меньше, чем у лирического тенора. Конечно же, он обязан победить всех. Бывает... но далеко не всегда. Вдруг из публики выходит какая-нибудь «стальная маска». Выход отработан по всем правилам современного спектакля. И эта маска кладет всех на лопатки в порядке живой очереди. В том числе и «героя-любовника». Весь город потрясен этим событием. Анонсируется «матч-реванш». Потом схватка «до победного конца, без ограничения времени». Маска не сдается.

Приближаются дни закрытия чемпионата. Что еще придумает режиссер? А он знает, что делает. Надо еще поиграть на неослабевающем интересе публики. Появляется «Зеленая маска», «Красная», «Золотая», маска с эмблемой «Черный ворон» и, наконец, «Маска смерти». Маски напоминают чулки с прорезанными дырками для глаз и рта. Узнать трудно, кто под ними скрывается. Однако по технике борьбы знатоки догадываются, что под «Маской смерти» побеждает чемпион мира Клеманс (Климентин) Буль. По правилам профессиональной борьбы побежденный обязан снять маску и назвать себя. Такая участь постигла все маски. Не помню, но кажется, «Маска смерти» осталась непобежденной. Что же делать? Режиссер придумывает новый трюк. Ведь это же цирк! И вот когда собравшиеся зрители с тоской думают, что тайна маски останется в этом чемпионате нераскрытой, вдруг из какого-нибудь шестого ряда пробирается на манеж толстый человек в обычном черном пальто и фуражке. Обращаясь к арбитру, он говорит: «Вызываю «Маску Смерти». Зрители замирают от восторга, узнав, что смельчак, не побоявшийся даже самой «смерти», вовсе не борец, а начальник какой-то железнодорожной станции.

…Все это было захватывающе интересно. Для мальчишек звучали как музыка французские термины, обозначавшие приемы борьбы. «Нельсон», «двойной нельсон», «тур-де-тет», «тур-де-ганш». Мы, как заклинание, повторяли зычным голосом арбитра: «...приемом «бра-руле» со стойки победил правильно». И это «правильно» было всем понятно, ибо в профессиональной борьбе требовалась «чистая победа», то есть побежденный должен коснуться ковра обеими лопатками. За судейским столом – любители, вышедшие из публики. Их задача – следить, чтобы соперники не допускали запрещенных приемов, которые обычно демонстрировались перед началом соревнований. И надо было не упустить момент, когда кто-либо из борцов окажется на лопатках. За этим может уследить каждый зритель. А потому это было очень доступное, увлекательное зрелище для всех».

Новые времена

К более молодому поколению силачей, чья атлетическая карьера разворачивалась на арене цирка, принадлежит Павел Перехрест, выступавший под псевдонимом Богун. Он тоже случайно попал на манеж, откликнувшись на обращенное к зрителям приглашение выступавшего силача померяться силами – вышел и победил. Естественно, его сразу же пригласили в труппу. Молодой богатырь не отказался: только что закончилась Великая Отечественная Война, надо было решать, как жить дальше, а у него профессии нет, вся биографии – армия, окружение под Киевом да служба в полиции по заданию подполья. Вот так и получилось, что с цирковой труппой объездил весь Советский Союз, участвуя в борцовских чемпионатах и демонстрируя молодецкую силушку: рвал цепи, играл гирями-двухпудовиками, боролся с быком, держал на себе пирамиду из 12 гимнастов, а стоя в борцовском мостике – из восьми. В Тулу его пригласили работать заместителем директора только что построенного тогда цирка. Но административной рутины Павел Иванович не выдержал, вернулся на манеж. Жил в Туле и другой богатырь – Петр Рублев. Силовой жонглер в дни полета Юрия Гагарина поставил необычный номер «Рейс в космос», где работал со специальным аппаратом собственного изготовления, поднимая огромные тяжести. А ведь было ему тогда уже около шестидесяти…

Любимцы публики и женщин, цирковые борцы вписали яркие страницы в историю отечественного атлетизма. К сожалению, многие из этих страниц утрачены: стальные мускулы редко сочетаются с владением мемуарным жанром, да и жизнь силачей за пределами арены мало отличается от жизни обычного человека. Вот как сложилась, например, судьба уроженца села Гостыженские Выселки Одоевского уезда Василия Пименова. Четырнадцати лет он уехал в Москву, был учеником продавца в магазине, приказчиком. Увлекшись греко-римской борьбой, вступил в Московское отделение общества физического развития «Санитас» и добился значительных успехов – не случайно Иван Поддубный приглашал его с собой на гастроли по Европе. В 1914 году Пименов выиграл международный турнир, проведенный между сторонниками русской и французской школ классической борьбы, за что получил приз в пять тысяч рублей золотом. Фотографию атлета и копия диплома, выданного ему «Санитасом», передали несколько лет назад Одоевскому краеведческому музею внуки Пименова. Других его бумаг первой половины прошлого века практически не сохранилось: в 1937-м, опасаясь репрессий, Василий Михайлович уничтожил значительную часть своего архива. А было там, наверное, немало интересного: в гражданскую войну Пименов получил ранение и вынужден был покинуть спорт, в 30-х годах вернулся в Одоевский район, долгое время был председателем колхоза. Василия Михайловича не стало в 1953 году, он похоронен на кладбище села Ботвиньево.

…Время отменило цирковую борьбу, ввело новые термины – атлетизм, силовой экстрим. Вместо прежней борьбы на поясах современные силачи играют гирями, держат карусель с людьми, перекидывают пни, перетягивают канат. Но, как и встарь, богатырские игры привлекают всеобщее внимание, а сами богатыри остаются любимцами публики и женщин.