Я.Г.Куценко Советские богатыри

(Материал найден в книге "Физическая культура и спорт в СССР.
40 лет 1917-1957)

Памятный день

          Рассказ о советских мастерах "железной игры" — штангистах — я начну с описания одного памятного дня 1934 года.
          Представьте себе тесный зал киевского общества "Пищевик", заставленный нехитрым реквизитом тяжелоатлетов — штангами, разного рода гантелями и весовыми гирями, и в этой "мастерской силы" — группу спортсменов, готовящихся к тренировке. Среди них — широкогрудый, ладно скроенный Георгий Попов, "малыш" Александр Донской — атлет легчайшего веса и автор этих строк, тогда ещё начинающий гиревик. Будничный, рядовой, что называется, день...
          И вдруг распахнулась дверь и, перепрыгивая через чугунные "блины" и ядра, в зал влетел, будто его внесло ветром, тяжеловес Бондаревский. Он размахивал зажатой в кулаке газетой, его лицо радостно сияло:
          — Товарищи, — закричал он, обращаясь ко всем сразу, — вчера Николай Шатов отобрал для нас мировой рекорд!

          Газета переходила из рук в руки. Каждый читал скупые строки отчёта:
          "27 мая 1934 года на традиционном матче тяжелоатлетов Москвы и Ленинграда комсомолец Николай Шатов побил рекорд швейцарца Эншана, вырвав левой рукой штангу весом в 78,4 килограмма..."
          Дольше других задержал газету Попов. Он сначала старательно разгладил её квадратной, тяжёлой, как пресс, ладонью, затем начал читать. Губы его беззвучно шевелились, повторяя слова корреспонденции.
          — Ну что ж, — Попов повернулся ко всё ещё стоявшему посреди зала Бондаревскому, — очередь, стало быть, за нами...
          В следующее мгновение он уже нырнул коротко остриженной головой в свитер, извлечённый из старенького чемоданчика, и, покончив с переодеванием, приступил к разминке. Остальные последовали его примеру. В тот вечер все были необычайно сосредоточены и только перед тем как расходиться дали волю своим мечтам...
          Этим мечтам суждено было сбыться.

Николай Шатов и Георгий Попов

          В наши дни, когда советский тяжелоатлетический спорт может выставить добрый десяток мировых и олимпийских чемпионов и столько же, если не больше, рекордсменов мира, мы всё реже и реже вспоминаем о гиревиках-ветеранах, чьи рекорды считались неофициальными и не регистрировались, хотя превосходили лучшие достижения зарубежных "королей помоста".
          Но история есть история, и, рассказывая о нынешних днях, нельзя не вспомнить о днях вчерашних. Стоит полистать летопись спортивных встреч и турниров штангистов, как перед нами в полный рост встанут два замечательных атлета. Выше я назвал их фамилии, а теперь расскажу о них подробней.
          Николай Шатов не принадлежал к числу "природных" богатырей. В детстве он отличался больше ловкостью, чем силой; был худ, тонок, имел "несолидный" вес. Когда Николай в широкой, с чужого плеча куртке, ещё больше оттенявшей его худобу, робко заглянул в спортивный зал белорусского городка Борисов — небольшую комнату, которую, казалось, распирало от лязга и скрежета железных снарядов, и попросил записать его в штангисты, паренька подняли на смех.
          — Хочешь стать сильным? — переспросил Шатова дюжий парень,по-видимому, старший в группе. — Тогда вот тебе совет: пей рыбий жир...
          Но Шатов назавтра снова явился в зал, пришёл он и послезавтра. Он был на удивление настойчивым, этот подросток. Николай креп на глазах товарищей, ещё недавно так обидно осмеявших его. Вскоре Шатову разрешили участвовать в городских соревнованиях. Весивший каких-нибудь три пуда Николайтолкнул 202,5 фунта и установил новый рекорд города.
          В 1927 году, уже будучи чемпионом Белоруссии, Шатов встретился на помосте с дядей Сашей Бухаровым, известным московским чемпионом. Николай потерпел поражение. Шатова изумила не столько сила Бухарова, сколько его безошибочно чёткая техника.
          Шесть лет понадобилось молодому спортсмену, чтобы овладеть многотрудным мастерством штангиста, поверить в себя и одержать победу над Бухаровым.
          А в 1934 году Николай выступил на побитие мирового рекорда в рывке левой рукой. Соревнования проводились в цирке "Шапито" в Центральном парке культуры и отдыха имени Горького вечером 27 мая.
          На арену быстрым шагом вышел среднего роста, не очень широкий в плечах, крепконогий атлет. Он посыпал ладони магнезией, привычным движением обхватил гриф штанги. Гибкое тело спортсмена нависло над снарядом, потом резко и упруго выпрямилось и тут же снова "осело" вниз. Рука со штангой описала в воздухе дугу и очутилась над головой атлета. Швейцарец Эшман оказался позади.
          Месяцем позже открыл свой счёт мировых рекордов и Георгий Попов.
          Это был человек неуёмной любви к спорту. Он мог часами грести, бегать, плавать, упражняться на гимнастических снарядах. И, может статься, тяжёлой атлетикой Попов увлёкся лишь потому, что часто находился вдали от стадиона и гимнастического зала: дело в том, что Попов работал техником-электриком на одном из танкеров Каспия. Вот Георгий и брал с собой в плавание пудовик и двойник, и в свободные от дежурства часы упражнялся ими в своё удовольствие.
          Уже на первых соревнованиях, в которых участвовал молодой гиревик, он позволил себе нелестно отозваться о рекорде страны в рывке двумя руками для полулегковесов. Рекорд принадлежал первому чемпиону СССР Ефиму Чулину и не нравился Георгию потому, что отставал от мирового на целых 20 килограммов.
          — Раз австриец Яниш поднимает 94 килограмма, значит это в пределах человеческих возможностей...
          Свои слова Георгий подтвердил делом: в 1932 году молодой атлет улучшил рекорд Чулина, а спустя два года перекрыл достижение австрийца,подняв 98,2 килограмма. Впоследствии Попов довёл свой рекорд в рывкедо 108,25 килограмма. Никто из лучших полулегковесов мира не мог приблизиться к этому результату в течение пятнадцати лет.

Пионеры тяжёлой атлетики

          Однако было бы непростительной ошибкой представлять наш гиревой спорт к середине тридцатых годов как некую пустыню, над которой возвышались в совершенной недосягаемости два выдающихся атлета. Мы погрешили бы против истины и нанесли бы обиду большому отряду советских тяжелоатлетов, наследников славы старых силачей, яркого богатырского созвездия — Георг Гаккеншмидт — Сергей Елисеев — Пётр Крылов — Ян Краузе — Александр Бухаров. Последний передал эстафету дореволюционных гиревиков-чемпионовсоветским штангистам.
          Биография Бухарова — это живая история тяжёлой атлетики в нашей стране. Выиграв звание чемпиона России в предвоенном 1913 году, когдалюбителей-штангистов насчитывалось всего несколько сот человек, он спустя десять лет стал первым чемпионом СССР. Вместе с Бухаровым почётных титулов победителей были удостоены тогда и другие пионеры советского гиревого спорта: атлет легчайшего веса Ефим Чулин, легковес Иван Жуков, лидер средневесов Давид Эхт, полутяжеловес Ян Спарре,

представитель тяжёлой весовой категории Михаил Громов, прославленный впоследствии лётчик, Герой Советского Союза.          Любой из перечисленных богатырей мог смело соперничать с иностранными знаменитостями. Известно, например, что Ян Спарре, этот чудо-полутяжеловес, не уступавший в резкости легковесам, расправился с некоторыми рекордами слывшего сильнейшим человеком XX столетия француза Шарля Ригуло.
          Нужно вспомнить и скромного, редко выезжавшего из своего Нижнего Новгорода полулегковеса Михаила Буйницкого, непревзойдённого мастера рывка одной рукой; блестящего технаря Дмитрия Полякова, победителя I Всесоюзнойспартакиады 1928 года в среднем весе, и других не менее славных героев отшумевших встреч на помосте.
          Это у них, пионеров советской тяжёлой атлетики, брали уроки мастерства сегодняшние рекордсмены и чемпионы мира.

Штурм рекордов

          С лёгкой руки Шатова и Попова советские атлеты начали штурмовать мировые рекорды. Это была массированная непрерывная атака, и велась она на широком фронте — от Москвы до Туркмении. Столичные гиревики Владимир Крылов, Александр Божко, Израиль Механик; ленинградцы Николай Кошелев,

Алексей Жижин, Митрофан Шишов; киевляне Яков Куценко,

Ефим Хотимский, Григорий Новак; ереванцы Серго Амбарцумян

и Рубен Манукян; тбилисец Моисей Касьяник; минчанин Дмитрий Наумов; штангист из Ашхабада Лятфулла Катаев — вот примерный список участников штурма. Один за другим развенчивались многолетние фавориты — немецкие и австрийские рекордсмены Либш, Яниш, Дейч, Гитль, Рихтер, Швейгер... Дольше других сопротивлялся прославленный египетский силач Кадр эль Туни, но и он вынужден был в конце концов отступить под дружным натиском двух молодых советских средневесов: Григория Новака, превзошедшего египтянина в жиме, и Александра Божко, поднявшего рекордный вес в толчке.          "Русские путают фунты с килограммами, — раздавалось из стана наших недоброжелателей, — пусть они встретятся с европейскими атлетами лицом к лицу".
          Эти встречи состоялись в 1937 году в Париже и в Антверпене. Перед иностранными специалистами впервые предстали советские богатыри — и "загадочный" Георгий Попов, которого считали замаскированным легковесом (ну не может полулегковес показывать такие фантастические результаты!), и маленький крепыш Моисей Касьяник, и звезда легковесов Николай Шатов, и бывший землекоп рекордсмен-средневес Владимир Крылов. Оказалось, что русские отлично разбираются в мерах веса, с завидной уверенностью управляются с нагруженной металлической снастью тяжёлой штангой!
          "Ни одна команда любителей во всем мире не имеет шансов против них", — писала о советских штангистах газета "Юманите".
          Через пять лет после начала штурма атлетам СССР уже принадлежал двадцать один мировой рекорд из 35 регистрируемых, в 1941 году ещё больше — двадцать семь. Однако достижения наших гиревиков не принимались в расчёт по той причине, что атлеты СССР не состояли членами Международной федерации гиревого спорта. Вступив в федерацию в 1946 году, они, согласно Уставу, лишились всех своих ранее установленных рекордов. Путь к покорённой однажды вершине надо было повторять сначала.

Выход на мировую арену

          Итак, ещё каких-нибудь десять лет назад о советских штангистах за границей знали очень мало, да и то лишь понаслышке.
          Известие о том, что штангисты СССР будут участвовать в соревнованиях на первенство мира 1946 года по поднятию тяжестей, никого из основных претендентов на командный приз не обеспокоило.
          Надо заметить, что момент для дебюта наших атлетов был выбран не совсем удачно. Первый послевоенный спортивный сезон ещё не принес своих плодов, не открыл никого из будущих чемпионов. Сборная команда СССР была составлена из испытанных в довоенных турнирах мастеров, грозных, но, увы, уже стареющих богатырей.
          Однако выступление советских спортсменов оказалось успешным: второе место — вслед за много лет подряд не знавшими поражения американцами, и впереди египтян. Это ли не успех? Ко всему надо, конечно, добавить и звание первого советского чемпиона мира, завоёванное Григорием Новаком.
          До появления Дага Хепбурна и Пауля Андерсона мир не знал такого редкой мощи атлета, каким был Новак. Низкорослый, кряжистый как дуб, с бицепсами обхватом в 42 сантиметра, со "стальной" спиной, он выжал колоссальный по тем временам вес — 140 килограммов, чем покорил многочисленных парижских любителей тяжёлой атлетики, заполнивших просторный дворец Шайо. Мало кому известный атлет, впервые выступавший на мировом чемпионате, с какой-томолодцеватой дерзостью "бил" сильнейших гиревиков Старого и Нового Света. Известно, как трудно превысить рекорд; за каждой попыткой улучшить мировое достижение скрыты годы труда и спортивного совершенствования, а тутсмельчак-дебютант попросил нанизать на стальной гриф штанги сразулишних 15 килограммов и с лёгкостью волшебника выжал снаряд...
          Из других мастеров, отличившихся в Париже, назову ещё волевого разностороннего спортсмена Владимира Светилко, ставшего вторым призёром в лёгком весе. Второе место занял также тяжеловес Яков Куценко, пишущий эти строки. К слову, он установил мировой рекорд в толчке — третий официальный рекорд советских атлетов.
          Именно в 1946 году и началась своеобразная спортивная дуэль между сильнейшими гиревиками мира — американскими и советскими спортсменами. Этот спор продолжается по сей день, нисколько не затихая; с каждым годом в него включается всё больше и больше молодых атлетов; из-за ввода "резервов" шансы сторон становятся на время неясными — до первого соревнования. Именно поэтому, наверное, встречи основных конкурентов проходят столь остро и интересно.

"Дуэль" с американцами

          Как известно, чемпионат 1946 года закончился победой американцев (советские атлеты отстали на одно очко). Вторая встреча — она состояласьв 1950 году — снова принесла успех гиревикам США. Однако это поражение было ценней иного выигрыша. Составленная из молодых спортсменов, наша команда достойно противостояла американским чемпионам. Немало тревожных минут пришлось пережить, к примеру, знаменитому средневесу Стенли Станчику, которого ни за что не хотел "отпускать от себя" настойчивый Аркадий Воробьёв, заменивший в советской команде Новака. Воробьёв набрал в сумме троеборья одинаковый со Станчиком вес 420 килограммов. Не меньшим открытием чемпионата был и атлет легчайшего веса совсем ещё юный тогда Рафаэл Чимишкян, автомеханик по профессии, резкий и гибкий паренёк, оказавший сопротивление иранскому силачу Махмуду Намдью.
          Но, так или иначе, советские штангисты всё же проиграли.
          Вполне понятно, что спортивная печать накануне Олимпийскихигр 1952 года превозносила команду США как наиболее вероятных и даже, пожалуй, бесспорных победителей Олимпиады. Но на деле всё получилось совсемпо-иному.
          Началось с того, что в легчайшей весовой категории, где должен был первенствовать прославленный Намдью, верх взял "новичок" Иван Удодов, опередивший многократного чемпиона на целых 7,5 килограммов.
          Вторая победа была одержана в полулёгком весе. С новым мировым рекордом первое место занял заметно возмужавший за эти годы Чимишкян.

          Третью золотую медаль получил богатырски сложённый средневес Трофим Ломакин, офицер Советской Армии, бывший рудокоп.

          Короче, по сумме очков советские штангисты оказались впереди американцев.
          "Мы не приехали бы в Стокгольм, если не рассчитывали бы на победу", — эти слова произнес руководитель и тренер американских штангистов Роберт Гофман перед первенством мира 1953 года. По всему было видно, чтоатлеты США отлично подготовились к встрече и надеются взять реванш за поражение на XV Олимпийских играх.
          Главной надеждой Гофмана были тяжеловесы: негры Джон Дэвис и Джеймс Бредфорд. Они, по расчётам тренеров, должны были занять соответственно первое и второе места и тем самым обеспечить успех американской команды.
          Но эти планы остались не выполненными. Их разрушил канадский геркулес Даг Хепбурн. Он отодвинул Дэвиса на второе место; Бредфорд же, борясь за третье место, заявил слишком большой начальный вес в толчке и не смог его поднять.
          "Благодарите Хепбурна", — могли бы сказать нам американцы. И без подобных упрёков советским тренерам стало ясно, что отсутствие в команде сильных полутяжеловесов и атлетов тяжёлого веса более не может быть терпимо.
          Трудно утверждать, в чью пользу сложилась бы борьба на чемпионатемира 1954 года в Вене, если бы советские богатыри не преподнесли своим соперникам "сюрприз": после взвешивания стало известно, что средневес Аркадий Воробьёв будет соревноваться в категории полутяжёлого веса.
          Воробьёв стал настоящим героем чемпионата. Он не только выиграл золотую медаль, но и добился замечательной суммы троеборья— 460 килограммов, побив сразу на 15 килограммов прежний мировой рекорд Норберта Шеманского (США). Чемпионами мира стали также Рафаэл Чимишкян (с новым рекордом мира) и легковес Дмитрий Иванов.

          Счёт встреч команд-соперниц стал ничейным — 2:2.
          Кто добьётся перевеса на чемпионате мира 1955 года? Этот вопрос волновал спортивную общественность обоих полушарий. Было известно, что американская команда усилена Паулем Андерсоном, человеком сказочной силы, и талантливым атлетом легчайшего веса Чарльзом Винчи. Изменился и состав сборной СССР, в числе участников были заявлены молодые атлеты Владимир Стогов и Николай Костылев.

          Богатырский спор и на этот раз закончился победой советских спортсменов. Снова продемонстрировал свою недюжинную мощь Аркадий Воробьёв. Сохранил звание победителя и Рафаэл Чимишкян. Впервые на пьедестал почёта поднялись легковес смоленский студент Николай Костылев и "Андерсон легчайшего веса" москвич Владимир Стогов.
          Снова — уже в шестой раз — "большие соперники" встретились в дни олимпийской битвы в Мельбурне.
          Результаты этих соревнований ещё свежи в нашей памяти. За счёт побед в легчайшем и полулёгком весах, в которых в течение многих лет доминировали наши атлеты, американцы вышли вперёд. Успех Чарльза Винчи и Исаака Бёргера был неожиданным, но отнюдь не случайным: американские гиревики показали рекордные результаты. К этому уроку надо отнестись со всей серьёзностью и, главное, деловитостью.
          И, однако, при всём том выступление советских атлетовна XVI Олимпийских играх оставило наилучшее впечатление — благодаря превосходным победам Игоря Рыбака,

Федора Богдановского и Аркадия Воробьёва. О последнем расскажу особо.

Победил сильнейший

          — Где вы научились поднимать тяжести? — спросили как-то Аркадия Воробьёва, троекратного чемпиона мира, студента Свердловского медицинского института,
          — Под водой, — последовал неожиданный ответ.
          И в самом деле, "вкус" к тяжёлой атлетике Аркадию привила работа водолаза.
          Эта профессия, как известно, требует большой физической силы, особой сноровки и отваги.
          Слабовольный человек чувствует себя под тысячепудовой толщей воды пленником. Опасность поджидает его на каждом шагу, она сковывает тело и мозг, вселяет тревогу, а тревога — плохой союзник, недобрый советчик. Воробьёв же был, что называется, хозяином морского дна. Не то чтобы молодой матрос презирал опасность; просто он умел быть насторожённо чутким и расчётливым, в минуты испытания не терял головы. Потому-то Воробьёву и доверяли самую трудную работу, требовавшую богатырской мощи и самообладания.
          Более пятисот часов проработал Аркадий под водой — ремонтировал мол и причалы, вылавливал мины. В его могучих руках теряло вес тяжёлое снаряжение водолаза, и друзья Аркадия стали поговаривать, что второй такой пары рук, пожалуй, не найти на всём Черноморском побережье. Товарищи не успокоились до тех пор, пока не затащили Воробьёва в тяжелоатлетический зал одесского спортивного общества "Водник".
          Обладатель "уникальных" рук, однако, не оказался сильнейшим человеком Одессы. Чтобы убедиться в этом, Воробьёву достаточно было посмотреть на то, как тренируются опытные штангисты. Аркадий попробовал было с ходу поднять нагруженную стальными блинами штангу, которую только что опустил на помост малорослый, по грудь моряку, юноша с тонкими, будто вылепленными, мышцами, но в последний момент вес потянул Воробьёва вперёд, руки водолаза начали сгибаться, и громада металла с грохотом рухнула на дощатый настил.
          Сильный человек, понял Аркадий, это тот, кто умеет управлять своей силой. И раз так, то он не считает себя вправе не заниматься тяжёлой атлетикой. Не в натуре Воробьёва было отступать перед трудным делом...
          Так в Одессе десять лет тому назад появился новый способный атлет.
          Воробьёв начал свои выступления штангиста в среднем весе, в той самой весовой категории, в которой держал первенство знаменитый Григорий Новак, первый советский чемпион мира. Сначала Аркадий отставал от чемпиона на целых сто килограммов в сумме троеборья, но затем этот разрыв сократился до семидесяти. Молодой спортсмен продолжал состязание с прославленным силачом, хотя некоторые, послабее нервами, предпочли бы просто перекочевать в другую весовую категорию. Воробьёв много и упорно работал и искал встречи с грозным соперником. К каждому своему новому поражению он относился как сильный человек: "Проиграл — значит мало потрудился".
          И вот настал день, когда Аркадий превзошёл своего грозного противника в сложнейшем движении троеборья: в рывке он побил мировой рекорд Новака.
          Это случилось в 1950 году, в том памятном году, когда Воробьёв принял боевое крещение на турнире лучших гиревиков мира. Мало кому известный штангист, Аркадий смело вступил в спор с неоднократным чемпионом мира, гордостью американского тяжелоатлетического спорта Стенли Станчиком.
          Поединок, по сути дела, не выявил победителя. И Станчик, и Воробьёв подняли в сумме троеборья одинаковый вес — 420 килограммов; первое место было присуждено американцу лишь потому, что он оказался легче Воробьёвана 600 граммов.
          Станчик сохранил звание чемпиона, однако его слава непобедимого атлета померкла.
          "Я желаю одного: чтобы это равновесие сил сохранялось как можно дольше", — так, рассказывают, заявил Станчик журналистам. Но у Воробьева были совсем другие планы.
          На первенстве мира 1953 года в Стокгольме Станчик был окончательно побеждён, и золотая медаль чемпиона перешла к Воробьёву.
          А через год советский богатырь выступил уже в полутяжёлом весе. Дело в том, что с некоторых пор иностранные специалисты стали поговаривать, что у русских, мол, нет настоящих богатырей — атлетов полутяжёлой и тяжёлой весовых категорий — и поэтому победу советской команды следует считать относительной.
          Воробьёву были известны эти высказывания; они, собственно, и побудили его бросить вызов лучшим полутяжеловесам мира.
          Сильнейшим из них, по единодушному мнению тренеров, был двадцатидвухлетний Дэвид Шеппард. Колоссальная физическая сила, отличная техника и психологическая устойчивость делали его чрезвычайно опасным противником.
          Встреча двух богатырей в Вене, на чемпионате мира 1954 года, принесла победу Воробьёву: в сумме троеборья он поднял 460 килограммов. Шеппард вынужден был довольствоваться вторым местом.
          Время показало, что Дэвид был побеждён, но не покорён. Шеппард предпринял попытку добиться реванша, и небезуспешно. На матчевой встречештангистов США и СССР в Москве Шеппард нанёс Воробьёву поражение, показав отличный результат — 457,5 килограмма.
          "Звезда Воробьёва закатилась", — можно было услышать в те дни даже от поклонников Аркадия. Они принимали в расчёт фактор времени: Воробьёв был на десять лет старше Шеппарда.
          — До встречи в Мюнхене, на чемпионате мира, — сказал Воробьев своему победителю.
          Эти слова нельзя было расценить иначе, как вызов.
          Однако в Мюнхене Аркадию не удалось встретиться с Шеппардом. Дэвид отказался от участия в соревнованиях, и советский богатырь уже в третий раз, причём без особого труда завоевал золотую медаль чемпиона мира.
          Решающая встреча соперников состоялась на XVI Олимпийских играх в Мельбурне.
          Уже первое движение троеборья — жим — показало, что Аркадий настроен бескомпромиссно. Сильные руки бывшего водолаза поднимали вес за весом. В третьей попытке Воробьёв выжал небывалый груз — 147,5 килограмма. Шеппард же смог зафиксировать только 140 килограммов. Рывок не выявил ничьего преимущества: противники подняли по 137,5 килограммов.
          И вот наступило время для заключительного движения — толчка.
          Среднего роста, плечистый, покрытый, словно панцирем, округлыми слитками мышц, Воробьёв приблизился к штанге неторопливой, чуть валкой походкой моряка. Его руки уверенно обхватили гриф штанги. Сильное, гибкое тело, словно выпрямляющаяся пружина, выбросила снаряд вверх.
          177,5 килограммов — больше одиннадцати пудов — взметнул Воробьёв над головой.
          В свои права вступила арифметика: судьи сложили результаты всех трёх движений. Сумма оказалась равной 462,5 килограмма. Такого успеха не добивался ещё ни один полутяжеловес мира.
          Шеппард тщетно пытался догнать Воробьёва. Он попросил установить наштангу 185 килограммов. Такой вес был явно не по силам уставшему американцу. Но можно ли осуждать его за попытку, даже если она и безрассудна?
          Дэвиду удалось лишь оторвать штангу от помоста. В поединке сильных победил сильнейший...

Секрет успеха

          "В чём же секрет замечательных успехов советских атлетов?" — задают нам иногда вопрос. В ответ можно сослаться и на научную основу тренировок, и на искусство тренеров, и на разностороннюю подготовку штангистов, и на многое другое. Но всё же главный секрет успехов советских тяжелоатлетов — массовость. Поднятие тяжестей в Советском Союзе стало поистине народным видом спорта. Если до Великой Октябрьской революции в России насчитывалось всего лишь 500 атлетов, то в 1939 году их было уже около 20 тысяч, а ныне занимающихся тяжёлой атлетикой стало в десять раз больше.
          Каждое крупное соревнование выдвигает своих героев. Только за последниегод-два семья советских рекордсменов мира пополнилась новосибирским слесарем Равилем Хабутдиновым, московским военнослужащим Евгением Минаевым, ленинградским студентом Федором Богдановским.
          А сколько новых, неизвестных пока чемпионов подрастает им на смену? О них мы ещё услышим в будущем. Они умножат славу наших штангистов, высоко пронесут над спортивными залами мира флаг нашей Родины — страны богатырей.