Атлетическая поэма

Аттракцион Новака назывался «Атлетическая поэма». Думается, что жизнь и творчество Григория Ирмовича было той неповторимой поэмой, созданной им самим

Сегодня трудно поверить, но было такое время, когда наши, тогда — советские спортсмены не участвовали ни в первенствах Европы и мира, ни в Олимпийских играх. Они вообще не участвовали в международных соревнованиях. Хотя их спортивные результаты — секунды, метры, килограммы были на уровне мировых рекордов, а иногда и превышали их. Такое уж было время. Впервые советские штангисты приняли участие в соревнованиях за рубежом после войны, в 1946 году. И не где-нибудь, а в Париже… Там во дворце Шайо проходил чемпионат мира по тяжелой атлетике. Советских штангистов, впервые появившихся на чемпионате, встретили настороженно, без пиетета. Их не знали. Что естественно — о советском спорте мало, что было известно. Над ними посмеивались и отнюдь не добродушно. О мировых рекордах советских штангистов, поставленных заочно, на родине говорили с усмешкой, — дескать, если такие сильные, вот и таскайте свое рекордное железо на глазах у всего мира. По мере того, как советские штангисты демонстрировали блестящее мастерство и отличную технику, скептицизм иссяк, восторга еще не было, но появилась некая заинтересованность, а что же могут эти советские. А когда Григорий Новак принес своей команде победу, да еще с мировыми рекордами в каждом движении и в сумме, зал дворца Шайо взорвался аплодисментами. «Охотник за рекордами!», «Фабрика рекордов! — так называли Григория Новака французские газеты. Спортивный французский журнал писал: «Железный малыш» — первый из советских спортсменов, завоевавших титул чемпиона мира. Он столько раз бил мировые рекорды в поднятии тяжестей, что мы, в конце концов, перестали удивляться, забыв, что каждый мировой рекорд — это чудо. Такого количества мировых рекордов, которые установил Новак за несколько лет, с избытком бы хватило на целое поколение гиревиков.» К 25 годам Григорий установил пятьдесят пять мировых рекордов. Такого атлета мир еще не знал. Ему не было равных на всей планете. В последующие годы в Союзе появилось немало выдающихся тяжей-рекордсменов и чемпионов мира, чемпионов Олимпийских игр. Достаточно вспомнить Юрия Власова, Леонида Жаботинского, Василия Алексеева, Давида Ригерта и многих, многих других. Но в то время Григорий Новак был первым и единственным. Все, что он сделал в спюрте, можно было бы считать легендой, если бы не было зафиксировано в судейских протоколах. Десятикратный чемпион СССР Григорий Новак свыше ста раз улучшал мировые и всесоюзные рекорды в различных упражнениях тяжелоатлетического троеборья в разных весовых категориях. Почти за два десятилетия своих выступлений и на тренировках он поднял 80 тысяч тонн железа, или восемьдесят железнодорожных составов. Тогда еще тяжеловесные поезда не водили. В 1953 году Григорий Новак оставил большой спорт и пришел… в цирк. И это было не первое его появление на цирковом манеже. Родился Григорий на Киевщине в захолустном городишке — сейчас даже жутко произнести — Чернобыль! Родители подарили маленькому Грише завидные природные качества — крепкий родился малыш… Здесь же, в Чернобыле, он впервые попал на представление в заезжий цирк. Не боюсь повториться, — цирк всегда волнует романтикой, отвагой, мастерством. Общение с сильными, ловкими, смелыми, умными и веселыми, благородными и мужественными людьми оставляет в сердцах добрый след. С того дня Гриша Новак решил стать таким же, как те сильные и ловкие люди, которых он видел в цирке. Он начал тренироваться самостоятельно. Импровизированным манежем был двор. Он пробовал стоять на руках, делать сальто-мортале, таскал и выжимал тяжелые каменюги. Повзрослев и окрепнув, Гриша увлекся спюртом — греблей, акробатикой, прыжками в воду, велосипедом. Однажды он случайно попал на тренировку тяжелоатлетов. Любопытства ради взялся за штангу и выжал пять пудов!. В то время — это был норматив первого спортивного разряда. Было тогда Григорию шестнадцать лет. Занимаясь спортом, он выступал как акробат в паре с Иваном Чеколтаном, который в последствии стал коверным, а Новак — заслуженным мастером спюрта и заслуженным артистом. Григорий Новак не был «баловнем судьбы». Это только казалось, что ему всегда легко и просто. Были и неудачи, и сомнения, неверие в свои силы. Но с детства его отличало необыкновенное трудолюбие, упорство. Он сам себя научил побеждать. Но, безусловно, преодолевать трудности помогала ему любовь к спорту. Примером тому каскад непременно улучшающихся рекордов. Новак был весьма колоритной фигурой. Все годы — и когда он выступал в спорте, и занимался штангой, и когда выступал в манеже, он был идеальным объектом для многочисленных дружеских шаржей. В цирк он пришел с громким спортивным именем. Но цирк — это несколько иное. И Григорию пришлось еще доказывать в первую очередь себе, но и другим, конечно, что он — еще и артист. В цирке тоже легких побед не бывает. Цирковые, при всей своей доступности и благожелательности, к чужакам относятся настороженно, внимательно присматриваясь, — есть ли в нем, так необходимый в манеже, кураж. Вот его то, как раз, у Новака было с избытком. Конечно, помогала и спортивная закалка. Выстоял. Утвердился. А главное — он в цирке не был похож на других своих предшественников. Что демонстрировали силачи? Знаменитый русский богатырь Николай Жеребцов вез на манеже расписную подводу с двадцатью седоками, вращал двенадцать человек на карусели, установленной у него на груди, поднимал платформу с двумя быками. Реквизитом Новака стали спортивные снаряды — гири, штанга и акробатика. Его постоянные жизненные спутники. Основа, как отмечалось, была заложена в юности. Придя после спорта в цирк, он начал свои выступления не совсем обычно, органично соединив тяжелую атлетику с акробатикой. Известно, что штангист, легко поднимающий полтораста килограммов, не всегда удержит в стойке партнера, весящего в два, а то и в три раза меньше, если он не знает акробатики. В манеже Григорий показывал уникальный трюк — держал своего партнера на вытянутой руке, приседая, брал двухпудовую гирю и попеременно выжимал то ее, то партнера! Трюк до сих пор никем не повторенный. Вообще, все то, что делал Новак в разные годы в манеже было уникально. Подобных номеров, а позднее аттракционов ни в нашем цирке, ни в зарубежных просто не было и нет. На глазах зрителей происходило удивительное превращение спорта в искусство. Игра с железом, как говорят тяжелоатлеты, игра мускулов перерастала в игру характеров. Подрастали сыновья. Аркадий — мастер спюрта, закончил институт, стал рекордсменом мира среди юниоров. Роман с четырнадцати лет пошел работать в цирк. Одновременно он продолжал учебу в школе. Закончил ее и стал студентом заочником института физкультуры, а после — дипломированным специалистом. И тогда сбылось заветное — родился аттракцион, затмивший все, что было ранее создано цирковыми силачами. Аттракцион «Атлетическая поэма» я уже видел своими глазами. Это был апогей творчества старшего Новака. По-прежнему на манеже гири и штанги, упражнения с живым и мертвым весом в статике и динамике, по-прежнему Новак удерживал на ногах трек, по которому мчались на мотоциклах сыновья… Сместился акцент, появилась сверхзадача — рассказать о Человеке, о неограниченных его возможностях. В центре внимания не столько упражнения атлетов, столько столкновение характеров. Динамичный рассказ полный доброго юмора и даже самоиронии о знаменитом отце, о спокойном и уверенном Аркадии и любознательном Романе. Так распределялись роли в этом увлекательном спектакле. В то время я и познакомился с Григорием Ирмовичем. Как большинство цирковых артистов, он проявлял доброжелательность и был доступен. Незабываемы его рассказы на «суржике» — удивительном коктейле из русских и украинских слов. А еще лукавый юмор. А еще неподражаемая интонация. Он рассказывал о своих выступлениях на чемпионатах — мировых, европейских, союзных, поездках в Париж, о турне по Чехословакии. Вспоминал о том, как на чемпионате мира весы, на которых происходило взвешивание, врали на полтора килограмма. И это тогда, когда лишний грамм мог склонить чашу весов к проигрышу. А еще о том, что в Чехословакии есть общество его имени. Шутил, конечно. Просто чешские и словацкие Новаки объединились, при этом их фамилия читалась с ударением на первом слоге. Позднее, оставив манеж, Григорий Новак стал выступать с устными рассказами на эстраде. Так проявилось его третье призвание. Маленькие рассказики, новеллы он сочинял сам. Это были случаи, эпизоды из богатейшего спортивного прошлого, цирковые байки, закулисные истории. Причем все это приобретало законченную литературную форму и Григорий Ирмович переносил их на бумагу. Герои рассказов люди цирка — знаменитый артист, униформист из индийского цирка, увиденный на гастролях, сам автор… Мне очень нравятся его рассказы о цирковых животных. Григорий Новак — славная история и советского спорта и советского цирка. Аттракцион Новака назывался «Атлетическая поэма». Думается, что жизнь и творчество Григория Ирмовича было той неповторимой поэмой, созданной им самим. Евгений Мельников

←

Статья была опубликована в №10 альманаха Богатыри © 1998–2004, LП © 2005